– Лучше. Нашелся козленок Брисби.
Я потерла глаза.
– При всем уважении к вам, сэр, у вас довольно странные представления о приоритетах. Прошу вас, скажите, что Чарли Баркер умчался на ферму ни свет ни заря не только для того, чтобы вернуть Брисби его заблудившегося козленка.
– Не уверен, что он намерен вернуть животное. Ему, скорее, будет любопытно посмотреть на то, что осталось от козленка, и можно ли обнаружить какие-то полезные улики среди крови и грязи.
Я открыла рот и тут же захлопнула его.
– Мне и самому не терпится посмотреть, но я пообещал мистеру Баркеру не оставлять вас одну при таком развитии событий. Собирайтесь же. Впереди нас ждет новый ясный день и все такое.
Я торопливо оделась, и через десять-пятнадцать минут мы уже подходили к поляне в полумиле от дороги, недалеко от дома Брисби. Как по представшим перед нами останкам можно догадаться, что это был козленок, оказалось выше моего понимания. По всей поляне были разбросаны клочки кожи и шерсти, деревья забрызганы кровью. У самых крупных кусков уже начали собираться полчища мух. Перед моим мысленным взором до сих пор стояла картина прижимающихся друг к другу миленьких пушистых малышей, и от предположения, что когда-то вот эти ужасные останки были одним из них, начинала кружиться голова.
– О господи! – воскликнула я. – Что случилось с бедняжкой?
Чарли бродил вокруг луж запекшейся крови. При нашем приближении он поднял голову и посмотрел на меня слегка огорченно. Я ожидала, что он посоветует мне подождать у дороги, но он ничего такого не сказал. Вместо этого он просто перевел взгляд с одного конца бойни на другой и покачал головой.
– Мистер Брисби обнаружил это сегодня утром. Похоже, он очень расстроен.
Неудивительно. Вряд ли кто-то, видевший это зрелище, мог бы обвинить Брисби в малодушии. Мне и самой стало не по себе.
– Вполне объяснимо. Удалось найти что-то интересное? – спросил Джекаби.
Полицейский кивком указал на дерево в самом центре кровавой сцены.
– Какое бы существо это ни сотворило, оно сильное. Царапины всего лишь в нескольких футах от земли, но углубляются в кору на полдюйма. Возможно, зубы или когти. Трудно сказать.
Джекаби присел перед деревом и внимательно изучил царапины на стволе. Потом оторвал кусочек коры и спрятал его в глубинах своего пальто.
– Не могу сказать, что мне понравилось то, что вы сотворили с этим местом, друзья, – раздался звонкий голос Нелли Фуллер, которая вышла на поляну со штативом на плече. Сейчас на ней красовалось пальто в клеточку. – Слишком много красного на мой вкус – но следует отдать должное вашей смелости. О боже! Тут даже на ветках висят куски. Великолепно! Какая очаровательная мерзость!
Мы с Джекаби переглянулись. Чарли скептически смотрел на женщину, пока та устанавливала свой фотоаппарат.
– Доброе утро, мисс Фуллер, – поприветствовал он ее. – Какая вы… энергичная сегодня.
– Я бы даже сказал, жизнерадостная, – добавил Джекаби.
– Шутите? – Она вытянула руки и расставила пальцы прямоугольником. – Гигантские кости в холмах, ужасные чудовища в лесах, – она навела импровизированную рамку прямо на меня, – и красавица посреди всего этого.
Опустив руки, она посмотрела на меня серьезно.
– Все в порядке, милочка?
– Да, конечно, – постаралась ответить я как можно более убедительным тоном. – На пути к
– Вот и замечательно! С вашим самообладанием и моим умением писать мы покорим все газеты отсюда до Орегона!
– Не уверена, что люди захотят смотреть на это… – начала я.
– Эбби, дорогая, знаете, сколько за последние пять лет было продано газет, писавших про Джека Потрошителя? Массы обожают такие мрачные истории. Поймите меня правильно: несколько недель мне будут сниться кошмары, но ведь это же настоящий золотой самородок! Не будете возражать, если я сделаю парочку фотографий?
Я взглянула на Джекаби.
– Я не возражаю, – ответил он. – Только проследите за тем, чтобы она держалась подальше и не мешала нам. И, самое главное, чтобы не трогала никаких улик.
– Убедиться в том, что она не прикоснется к лужам крови и останкам бедного козленка? – спросила я.
– Да, – сухо ответил Джекаби. – Именно так.
– Думаю, смогу устоять перед этим соблазном, детектив, – отозвалась Нелли. – Ваш начальник всегда такой чувствительный, когда работает?
– Да, он всегда все близко принимает к сердцу, – сказала я. – Просто не показывает свои… эмоции.
– Все равно их роль, как мы знаем, преувеличена. – Нелли с щелчком раздвинула ножки штатива и установила его на мшистую землю.
