Именно таким образом он и нашел вас там, на дороге.
— От тебя буквально разило силой, девочка, — заметил старик, шмыгая носом. — Запах нежный, но сильный, словно от цветка, ни с чем не спутаешь.
— И ты взяла эту силу у моего сына. Похитила, словно вор. Я знаю, ты часто общалась с Нейтаном, не уверен, правда, насколько тесно. Быть может…
— Ну уж нет! Я не спала с этим… этим психом! И кстати, раз уж вы так много знаете, то должны быть в курсе, что Нейтан плотно сидел на таблетках! Может, все эти способности были просто наркоманским глюком!
— Это не было «глюком». — Шон Прескотт покачал головой. — А о ситуации с таблетками мне, разумеется, известно. В конце концов, это я заставлял Нейта принимать их. Медикаменты обостряли его способности. Видишь ли, Хлоя, в кои-то веки в нашей семье появилось полезное умение. Нейтан — в подходящем состоянии, конечно — был способен видеть будущее. А я — бизнесмен, делающий деньги на неспособности людей узнать, что их ждет впереди. Понимаешь, насколько плодотворной могла бы оказаться наше сотрудничество?
— И вы держали его под веществами, чтобы вытаскивать из него предсказания и успешно рулить своим бизнесом? Ну и сволочь же вы, мистер Прескотт.
— Здоровый эгоизм, девчоночка, — сказал сзади старик. — В первую очередь думай о себе, я же говорил.
Мужчина в очках помолчал, подбирая слова.
— Сложно спорить с твоим последним замечанием. И я не намерен этого делать. Я был неважным отцом, что косвенно привело к… известным печальным событиям. Точка. Глава закончена, пора перевернуть страницу.
— Так, — я отставила чашку с остывшим кофе. Все равно никогда не любила это пойло. — Хорошо. Теперь мы во всем разобрались. Кроме одного: чего вы хотите от меня?
Звучат слова. Четкие, негромкие, определяющие. Не упустить бы. От этого зависит сейчас вся наша судьба.
— Ты уже освоилась со своей силой? Поняла, как ей управлять? Со стороны, должен сказать, она выглядит… весьма впечатляюще.
Последний кирпичик в моей голове встал на место. Я подождала, пока засохнет раствор, внимательно посмотрела в глаза Шону Прескотту, голубые, как и у его сына, и кивнула.
— Практически разобралась. Мои способности можно назвать «желаемое за действительное». Или еще как-нибудь, суть от этого не поменяется. Попросту говоря, мистер Прескотт, я умею материализовывать свои желания.
Человеческий мозг похож на плотину. Очень красивое сравнение, даже благородное — серебристая стена воды, мощный изгиб дамбы, падающая вниз снежно-белая пена… Ладно. Придумаем другое: человеческие разум похож на отстойник. Грубовато, конечно, но все так же близко к истине. Задача сознания — отфильтровать поступающую к нему информацию, выделить главное, опустить второстепенное, выстроить работающие модели поведения и адекватные реакции.
Все это хорошо, но со временем поведение мозга становится шаблонным, предсказуемым. И тогда сознание раз за разом может пропускать значимые факты и события, отметая их как ненужный мусор. Слон посреди комнаты, так сказать — судя по всему, даже наши предки подметили эту невеселую особенность.
По правде говоря, большую часть всей этой дребедени мне рассказала Малышка, она из нас двоих куда более начитанная. Зато у меня здорово получается делать выводы.
С чего началась наше с Малышкой бегство? С ареста в полицейском участке. Тот парень, Тумстоун — я же ему угрожала. Предсказала и обеспечила неизбежное будущее. Помните? «Я обрушу на вас небо, если понадобится, но сделаю так, чтобы вся ваша оставшаяся жизнь была одним большим страданием». И через минуту участок ровняет с землей грузовик компании «Скай мануфакчурин», коп становится инвалидом, а мы… мы сбегаем.
Дальше идут мелочи: я дьявольски хочу курить — и в бардачке обнаруживается трава, после которой мне и приходит в голову гениальная идея срезать через проселок. А уж там я упорно стою на своем, утверждая, что вскоре нам подвернется добрый абориген, который покажет дорогу. И он, конечно, подворачивается — да только совсем не тот, что нам был нужен.
А самое плохое…
Самым плохим было то, что я сказала Макс на закате у маяка, перед тем, как начался тот странный снегопад.
«Иногда мне хочется, чтобы на Аркадия-Бэй упала бомба и превратила все в спекшееся стекло…»
Бомбы не было, зато моя внутренняя сила создала ураган. Бурю. Смерч. И город перестал существовать. Из-за меня. Из-за дурацких, брошенных в запале слов рассерженной девчонки. Как там говорят: взмах бабочки на одном конце земного шара может вызвать торнадо на другом? Вот как-то так и получилось, только бабочкой была я, а на другом краю света ничего обычного не случилось. Зато здесь, дома…
Черт, как тяжело-то.
— Да, я именно так и предполагал, — соглашается Прескотт. — Полезное умение. Я догадываюсь, что, когда созданный тобой катаклизм уничтожал
