По замыслу китайского руководства, основными элементом, обеспечивающим успех войсковой операции, должен был стать фактор ВНЕЗАПНОСТИ в сочетании с массированным огневым поражением военнослужащих советских пограничных войск с заблаговременно подготовленных позиций.
Нападение было назначено на воскресенье, 2 марта 1969 года. Накануне, в ночь с 1 на 2 марта, группа китайских военнослужащих в количестве 300 человек скрытно перешла на остров Даманский по льду через замерзшую протоку и залегла в засаде на создававшем естественное оборонительное укрытие высоком западном островном берегу. С занятой и оборудованной позиции на китайский берег протянули телефонную связь. Система огневого поражения была продуманно организована для ведения плотного, кинжального заградительного огня по фронту до 600 метров и на глубину до 300 метров. Противник в маскхалатах, вооруженный карабинами, автоматами, крупнокалиберными пулеметами, гранатометами, терпеливо выжидал, лежа в снегу, ничем не выдавая своего присутствия на советской территории и максимально исключая возможность обнаружения пограничниками.
В 9 утра по береговой полосе дозором прошел пограничный наряд 2-й пограничной заставы «Нижне-Михайловка», но никого не обнаружил. Китайцы, залегшие в засаде, пограничников не тронули, рассчитывая на запланированный более весомый успех.
В 10:20 пост наблюдения 2-й погранзаставы обнаружил и доложил по команде о демонстративном выдвижении с сопредельного китайского пограничного поста «Гунсы» двух групп вооруженных военнослужащих численностью 30 и 18 человек в сторону острова Даманский.
Внешне действия китайцев и в этот раз вроде бы не выглядели необычными — все, как и месяцами ранее: очередной дежурный выход на нашу территорию с последующими стандартными протестами, размахиваниями цитатником Мао, фотографированием действий пограничников по выдворению нарушителей и, может быть, в зависимости от куража, традиционный мордобой.
Начальник заставы старший лейтенант Иван Стрельников привычно поднял личный состав по команде «В ружье!». Расстояние от заставы до острова — семь километров. Пограничники разделились на три группы и на бронетранспортере БТР-60ПБ и двух автомашинах ГАЗ-69 и ГАЗ-63 выехали к месту нарушения границы. Первую группу из семи человек возглавил сам начальник заставы. Вместе с ним по собственной инициативе на остров выдвинулся находящийся на погранзаставе оперуполномоченный особого отдела по 57-му Иманскому пограничному отряду старший лейтенант Николай Михайлович Буйневич. При этом должностными инструкциями выход сотрудника военной контрразведки к месту нарушения границы не предусматривался и обязанностью офицера особого отдела не являлся. Тем не менее Николай Буйневич никогда не считал ранее и не посчитал возможным и на этот раз отсидеться на заставе в ситуации, когда обслуживаемый им личный состав пошел навстречу вооруженному противнику.
Вспоминает участник боевых действий на острове Даманский, ветеран Службы внешней разведки капитан 1-го ранга Николай Григорьевич Щеголев:
«В июне 1968 года я, выпускник Высшей Краснознаменной школы КГБ при СМ СССР им. Ф.Э. Дзержинского, с женой и двумя детьми прибыл по распределению в Особый отдел КГБ по Краснознаменному Тихоокеанскому пограничному округу в город Владивосток. В беседе с руководством отдела, наряду с другими вопросами, мое внимание было акцентировано на сложной военно-политической и оперативной обстановке на участке советско-китайской границы, охраняемом войсками пограничного округа, и необходимости усиления оперативной работы на этом направлении.
Поэтому поступившее предложение о назначении меня оперуполномоченным Особого отдела КГБ по 57-му Иманскому пограничному отряду было принято с пониманием и оценено как высокое доверие. После инструктажа и наставлений, данных направленцем округа капитаном Н.Г. Филимоновым (ныне здравствующий полковник в отставке), мы с семьей убыли к месту службы в г. Иман (сейчас г. Дальнереченск).
На железнодорожном вокзале нас встретил начальник Особого отдела по погранотряду майор Синенко Иван Степанович и отвез на квартиру, которая находилась на территории отдельной строительной роты во вновь построенном бараке со всеми удобствами во дворе. Как оказалось, это был тоже объект моего оперативного обслуживания, и он находился в тайге на удалении 4–5 километров от города.
В Особом отделе на тот период, кроме начальника и секретаря, работали три сотрудника: старший оперуполномоченный капитан Ю.Н. Афонин, оперуполномоченные капитан А.П. Лебедев и старший лейтенант А.В. Медведев. Последний — без теоретической подготовки и опыта оперативной работы.
Основным объектом, на котором мне предстояло работать, был отдельный дивизион пограничных сторожевых кораблей и катеров. Пограничный отряд и особый отдел были образованы в 1965 году, дивизион ПСКР — в 1967-м, поэтому в 1968 году все части еще находились в стадии формирования.
Отстраивались здания штаба и служб отряда, дивизиона, удаленные городки пограничных застав, проводилось инженерное-техническое оборудование охраняемого участка государственной границы, речной дивизион пополнялся новыми кораблями и бронекатерами. Наряду с комплектованием личным составом реализовывались меры по повышению боеготовности и боеспособности подразделений.
Все перечисленные организационные мероприятия проходили в условиях напряженной обстановки на границе, что проявлялось в организации китайцами массовых демонстраций на линии границы с использованием громкоговорящих устройств, провокационных нарушениях границы китайскими рыбаками, высадке на оспариваемые острова на реке Уссури якобы для производства сельскохозяйственных работ, попытках проверить на прочность наши бронекатера, пытаясь взять их на таран, забрасывать камнями матросов и т. п.
В такой обстановке мне, молодому сотруднику с хорошей базовой теоретической подготовкой, пришлось осваивать на практике азы оперативно- чекистского мастерства. Неоценимую помощь в моем становлении как оперативного работника оказывали старшие товарищи, прежде всего начальник отдела Синенко Иван Степанович. Журналист по образованию, удивительно цельный и разносторонний по талантам человек. Его любили не только мы, его
