станцией на Земле для проверки канала, по которому вскоре хлынет целый поток данных. Толчками выбрасывая реактивные струйки из миниатюрных маневровых двигателей, серебристый цилиндр начал неторопливо перемещаться, занимая на орбите требуемое положение и устремляя свой электронный взор на Восточную Европу.
— Есть картинка! Есть захват цели!
И на главном стенном экране командного центра NADGE, делавшего его немного похожим на ЦУП космического агентства, мигнула и возникла четкая черно-белая и плавно плывущая панорама западных Карпат на территории Венгрии. То же изображение транслировалось и на станцию слежения ПВО во Франкфурте, но «вели» цель уже офицеры дежурной смены центра NADGE.
— Так. А где же наш «призрак»?
— Согласно данным радара и визуальным наблюдениям пилотов, объект довольно мал, так что визуально различить его с высоты на фоне земли, да еще и на такой скорости…
— Понял. Переключите на инфракрасное изображение!
Экран мигнул еще раз, и черно-белая картинка стала сине-голубой. И на ее фоне ярко и четко проступила искомая цель, выглядящая в тепловом спектре как вложенные друг в друга несколько разноцветных овалов — желтый, оранжевый и красный, по степени нагрева. Также от него по бокам расходился целый пучок цветных «усов» раскаленного и медленно остывающего воздуха, напоминая волны от скоростного глиссера, распахивающего острым форштевнем водную гладь.
— Вот он, наш красавчик… Обновить данные о цели!
— Скорость — около семи тысяч километров в час и падает, — тут же начал озвучивать данные оператор. — Высота — восемнадцать тысяч, идет на снижение. Аппроксимированный курс — 128. Внимание! Объект покидает Венгрию и входит в воздушное пространство Румынии.
— Данные пишутся? Отлично. Ну что ж, посмотрим, куда же это он так торопится…
Однако долго ждать военным не пришлось. Нарушив румынскую воздушную границу и снизившись до семи километров, загадочный объект резко остановился, почти мгновенно погасив набранную им немыслимую скорость. Остановился и завис на высоте над плохо изученным, гористым районом Румынии, где-то в треугольнике между городами Арад, Клуж-Напока и Орадя.
— Ближе. Еще ближе… — оператор, легкими движениями пальцев управляющий далеким орбитальным монстром, регулировал картинку, машинально перекатывая во рту зубочистку. — Какая-то горная долина… Леса… Большое озеро… Красиво там, наверное. По центру озера, похоже, что-то есть… Нет, ничего, просто какие-то помехи. Точно, пусто. Так что же там забыл наш торопливый гость?
Достигнув назначенной точки, Рен остановилась и сделала это настолько резко, что увлекаемый ею в движении обширный воздушный фронт через секунду-другую с шумом догнал ее саму и крепко ударил, сдвинув в воздухе на несколько метров.
Но девушку это ничуть не взволновало. Стремительно таяли окружающие ее магические защитные и движительные поля, в пронзительной тишине высоты слышался лишь общий, низкий, ощущаемый на грани слышимости ровный гул открытого на все стороны пространства, и на его фоне — звонкие щелчки остывающей брони Рен, исходящей малиновым свечением по краям сизо-стальных пластин.
Она извлекла из-за спины хесаан и вытянула вперед руку с зажатым в ней оружием, опустив его острием вниз.
На хетсаане, точно между двух его утолщений, возникло толстое светящееся кольцо, наполнилось бегущими символами и резко, рывком расширилось на добрый десяток метров, опоясав Рен плоским обручем бледно-голубых знаков. Одно из самых могучих средств уничтожения, созданных под солнцем Даймона, пришло в движение.
Из трех отверстий скошенного наконечника один за другим выползли три длинных, прозрачных, похожих на хрусталь стержня, и вокруг них, потрескивая черными молниями, начала формироваться небольшая сфера, с каждой секундой набиравшая густую, эбеновую черноту.
Хетсаан в руке девушки дрогнул и раскрылся, но не так, как в прошлый раз, принимая в себя ак-нот, а целиком, разойдясь в стороны фрагментами по каждой линии опоясывающего его узора, превратившись в окруженную повисшими прямо в воздухе сегментами оболочки светящуюся сердцевину, в центре которой слепяще-алым сердцем пульсировал сгусток энергии, готовясь отдать большую часть вложенной в него мощи.
В воздухе нарастал гул, перемежающий с совершенно нереальным для этого места тонким и мелодичным перезвоном, словно от десятков стеклянных колокольчиков, звучащим как грядущий похоронный звон.
На лице Рен, свободном от маски, вновь проступил невидимый ранее светящийся магический рисунок, но на это раз он был иным — в толстых и резких ломаных линиях сквозило нечто неотвратимое, бездушное, действительно превращающее ее сейчас всего лишь в исполнительный механизм, расчетно- наводящую приставку к своему оружию.
Напряжение достигло наивысшего предела, звон и гул, хаотично переплетаясь, заполнили все вокруг; включенная в единую с хетсааном цепь Рен вытянулась в струнку, ее распустившиеся белые волосы задрались вверх и в стороны сияющей светом короной, а губы сложились в беззвучные слова:
— И да откроется левый глаз Наэ-Хомад…
