Он извлек оружие из ножен. Кейт напряглась: она должна использовать свой шанс.
– Это сделаю я! – прокричала она.
Монстры и люди застыли в недоумении.
В дальней части подвала, между лифтами, был подиум, где и затаилась Кейт – она сделала вдох и вышла из своего укрытия на свет.
Кейт высоко подняла голову, сосредоточившись не на толпе, а на отце, и уловила изумление, которое промелькнуло на его лице.
Правда, Кейт надеялась увидеть в его глазах гордость… ничего, это тоже сойдет.
Харкер на секунду поджал губы, оценивая ее дерзкий до наглости шаг. Они оба понимали, что он должен либо одобрить ее вмешательство, либо наказать Кейт за нахальство. Опасная игра. Возможно, позднее Кейт за нее поплатится – но сейчас, к облегчению Кейт, Харкер кивнул и указал на стол, как будто приглашая ее на банкет:
– Прошу!
Кейт неторопливо и уверенно двинулась вперед, не забывая о том, как важно держать свои чувства в узде, а нервы под контролем. Она скопировала отцовскую сардоническую усмешку и старательно следила за тем, чтобы не смотреть на аудиторию. Когда она поднялась на постамент, Харкер сжал ее плечо: конечно, он не подбадривал Кейт – Харкер ее предостерегал.
Отступив в сторону, он взмахнул рукой.
– Это еще что? – прохрипел скованный малхаи. – Ты посылаешь ребенка убить меня?
– Я посылаю мою дочь свершить правосудие, – изрек Харкер. – И она будет к тебе беспощадной.
Услышав похвалу, Кейт улыбнулась. Разумеется, Харкер пустил публике пыль в глаза – ну и что с того? Сейчас она ему покажет. Она компетентная и хитрая. И хладнокровная.
– Давай сюда девчонку, – заявил малхаи, – и я верну труп.
Кейт повернулась к монстру здоровым ухом, но притворилась, будто ничего не расслышала. Она подошла к столу, встала спиной к толпе и задумалась. Ее пальцы ощупывали оружие. Кейт представила себе плоскую грудную кость малхаи. Она хорошо выучила урок. Двоечник попытался бы проткнуть костяной щит, пронзить его пулей или клинком.
– Давай, крошка Катерина, – фыркнул малхаи, и Кейт пробрала дрожь: она вспомнила реплику Слоана.
«Ты всегда будешь нашей малышкой Катериной».
Пальцы ее сомкнулись на железном ломике-гвоздодере. Он требует больше силы, чем клинок, зато теперь у нее будет преимущество в расстоянии. Кейт взяла гвоздодер и протащила ломик по столу, по пути проскрежетав металлом о металл, как сделал бы сам Харкер.
Еще она прихватила нож – после чего направилась к монстру.
В ее четвертой школе, Пеннингтоне, не терпели драк ни в каких проявлениях, но в остальных местах с разборками было попроще. В Фишере Кейт занималась карате, в Лейтоне – кендо, в Дэллоувэе – фехтованием, в Вайлд-Приоре – кикбоксингом. В Академии святой Агнессы ничего такого не было: воспитанницы уделяли массу времени успокоению разума и молитвам.
Это научило Кейт концентрироваться и не отвлекаться на мелочи.
Кейт покрутила ломик в руке. В подвале воцарилась тишина.
– Эй, малявка! – окликнул ее малхаи. – Покажи мне горлышко…
Кейт воткнула рукоять ножа монстру в челюсть и вогнала ломик ему под ребра. Раздался хлюпающий звук и отвратительный скрип. Малхаи содрогнулся, изо рта его на рубашку Кейт плеснуло черной кровью, и он рухнул на постамент. Кейт позволила ему упасть навзничь. Мертвые глазища твари уставились на нее. Кейт выдернула ломик из трупа и отнесла оружие обратно, оставляя за собой кровавый след.
Она встретилась взглядом с отцом. И опять улыбнулась.
– Спасибо, – произнесла она. – Мне это было нужно.
Отец выгнул бровь, и Кейт показалось, что в его глазах что-то затеплилось. Может, понимание или даже уважение.
– Может, подобрать еще одного? – предложил ей Харкер.
Кейт погрузилась в размышления.
Помещение было заполнено безмолвными монстрами. Тени свивались и скручивались, как змеиные кольца.
– Не стоит, – проговорила Кейт, – мне много задали на дом.
Затем она развернулась и решительной походкой двинулась прочь.
Когда стальные двери лифта сомкнулись, Кейт заметила свое отражение. Она по-прежнему была в школьной форме. Ее лицо, руки и грудь усеивали брызги темной крови. Кейт перехватила холодный взгляд своих голубых глаз и смотрела в них, пока лифт летел вверх – в пентхаус.
Слоан куда-то запропастился. Кейт, пошатываясь, пересекла пустой лофт, вошла в спальню и закрыла за собой дверь. Когда она включила радио и прибавила громкость, пальцы ей не повиновались.
К счастью, вскоре звук поглотил все вокруг – и от него завибрировали стены. Лишь тогда Кейт тяжело осела на пол, жадно хватая воздух ртом.
