– Ты плохо выглядишь.
– Спасибо на добром слове, – сухо произнес Фредди и пригладил влажные волосы.
Он уставился в книгу, но страниц не переворачивал.
Вопросы роились у него в мозгу, и каждый норовил вырваться на поверхность, но присутствие Кейт почему-то удерживало их.
Кейт начала барабанить пальцами по скамейке, но, вспомнив замечание доктора Ландри, заставила себя остановиться. Она намеревалась завести разговор о скрипке, но сегодня Фредди не взял в школу инструмент. Кейт захотела посмотреть, что он читает – или притворяется, будто читает, но шрифт оказался слишком мелким, и она ничего не разобрала. В итоге Кейт сдалась и попыталась восстановить вчерашнее ощущение, их общую уютную тишину. Но ей не сиделось на месте. В раздражении она достала наушники и уже собралась нацепить их, когда Фредди заговорил.
– Что ты сделала? – произнес он, переворачивая страницу.
Кейт напряглась и обрадовалась, что он этого не видит.
– Ты о чем?
Фредди в конце концов отложил книгу. Платон. Какой подросток будет корпеть над древней философией?
И что у него за развлечения?
– Тебя опять выставили с урока физкультуры?
– Нет! – Кейт положила руку на живот. – Желудок что-то ноет.
В его серых глазах промелькнул лукавый огонек.
– Правда?
– Угу. Надеюсь, я не заболела, – ухмыльнулась Кейт, устраиваясь на скамейке поудобнее. – Но ты же в курсе того, что они твердят.
– А что они говорят?
– Свежий воздух – лучшее лекарство! – процитировала Кейт.
Назвать выражение его лица добродушным было бы чрезмерным преувеличением, но оно было по крайней мере спокойным. Кейт заправила волосы за ухо и почувствовала, как его взгляд метнулся к шраму. Фредди заметил его и раньше, но спросить о нем осмелился впервые.
– Что это было?
«Слабость притягивает нож», – подумала Кейт, но спустя долю секунды с ее губ сорвался иной ответ:
– Авария.
Фредди не стал автоматически просить у нее прощения, как будто это была его вина. (Кейт ненавидела, когда люди поступали подобным образом.) Он лишь кивнул и провел пальцем по черным полоскам у себя на запястье.
– Наверное, у каждого свои отметины.
Кейт протянула руку, коснулась ближайшей черточки и почувствовала, как Фредди напрягся от ее прикосновения.
– Сколько дней трезвости?
Фредди мягко отстранился.
– Достаточно, – буркнул он и одернул манжеты.
Кейт была заинтригована.
Кто ты?
Что ты скрываешь?
Почему ты это скрываешь?
Вопросы пытались вырваться наружу, и Кейт уже было открыла рот, когда Фредди заговорил:
– Сказать тебе один секрет?
Кейт выпрямилась.
– Да, – выпалила она.
Фредди, похоже, не заметил ее волнения, хотя он и смотрел на нее в упор.
Во взгляде его было нечто тяжелое: Кейт почувствовала, как он давит на нее.
– Ну?… – подтолкнула его она.
Фредди подался вперед.
– Я никогда не видел лес вблизи.
А потом, прежде чем Кейт успела вымолвить хоть слово, он потащил ее вниз по ступенькам трибуны – прямо к деревьям.
– Они пахнут, как свечи, – прошептал Фредди, подкидывая ногой опавшие листья.
– Уверена, что все наоборот, – возразила Кейт. – Кем надо быть, чтобы никогда не видеть деревья?
Фредди поднял пурпурный лист, покрутил в пальцах.
