type="note" l:href="#note_58">[58], – но, слава богу, таксист не пытается спорить, а просто открывает дверцу и тем самым разрешает мне сесть в машину. Я пытаюсь нащупать в кармане один из двух своих телефонов, чтобы позвонить в полицию, но с ужасом осознаю, что забыла их в доме Мэла вместе с пальто. Получается, я теперь не могу ни с кем связаться. Я снова оказалась в полном одиночестве.
– Черт возьми!
Но я по крайней мере куда-то еду. Откинувшись на спинку сиденья, я молюсь о том, чтобы такси двигалось побыстрее. Я не хожу в церковь, я не венчалась в ней, я не верю ни во что, кроме того, что Земля вращается вокруг Солнца. Но в данный момент я истово молюсь.
Тогда: до выставки Сида
Если бы любовь была простой, каждый любил бы подходящего ему человека – и поэтому жизнь тоже была бы простой.
Но она, конечно же, не простая. Отнюдь не простая.
Невозможно заранее обезопасить себя от неравных долей, которые не складываются в единое целое; от устремлений, которые заканчиваются полным провалом; от противоречивых страстей; от душевной боли.
В пятницу утром, пока Полли все еще спала, я уничтожила все следы пребывания Сида в своем доме, кроме его фотографий, находящихся в комнате Полли.
Прошлым вечером мне несколько раз звонил Мэл. Я переадресовывала все эти звонки на голосовую почту, но затем не давала себе труда прослушать сообщения. Я чувствовала себя изможденной и потрясенной недавними поступками Сьюзан. Я не знала, кому верить, и попросту не могла позволить себе еще больше запутаться в клубке их отношений.
Я села за кухонный стол, какое-то время смотрела в темноту и в конце концов позвонила Эмили. Дом казался мне ужасно пустым и унылым: к нам до сих пор не обратился ни один реальный покупатель, а мне все сильнее хотелось отсюда уехать и начать где-нибудь жизнь заново. Когда Полли уснула, я побродила по дому. Мне здесь все о чем-то напоминало.
Мне очень хотелось поговорить с Эмили, но она не ответила на мой звонок. Я оставила ей голосовое сообщение.
«Извини, – сказала я. – Я искренне прошу прощения. Я знаю: ты поступала так потому, что тебе не все равно. Пожалуйста, перезвони мне».
Но она не перезвонила.
Утром я довела Полли до двери ее класса и затем отправилась поговорить с завучем – миссис Уэбстер. Она – эта угрюмая женщина – встретила меня у дверей своего кабинета. Я рассказала ей, что устроила вчера Сьюзан О’Брайен.
– Я уверена, что это было всего лишь недоразумение, – сказала миссис Уэбстер. – Такое, к сожалению, случается.
– Нет, это было не недоразумение, – твердо возразила я. – Я очень мало знакома с этими людьми, и она проявляет нездоровый интерес ко мне и к Полли.
– Почему? – Миссис Уэбстер, стареющая дама, вопросительно выгнула свою густую бровь.
– Это не важно. Но ведь вам и вашему персоналу наверняка известно, что нельзя передавать ребенка человеку, которого они толком не знают!
– Да, конечно. Однако трудно что-то возразить, миссис Смит, в таком случае, как этот: то есть один из родителей говорит, что он заберет ребенка вместо другого, и ребенок с радостью уходит с этим родителем.
Я мысленно представила свою доверчивую, общительную дочь, готовую подружиться с кем угодно, и это только сильнее меня рассердило.
– Если есть какие-либо сомнения, то вам, разумеется, следует сначала позвонить родителям ребенка.
– Хорошо, мы так и будем поступать в будущем применительно к вам. Впрочем… – Она любезно улыбнулась, но улыбка эта отнюдь не соответствовала выражению ее глаз. – Впрочем, в нынешние времена не всегда понятно, которому из родителей звонить.
Ловкий выпад. Я открыла рот, чтобы возразить, но затем сочла это бессмысленным.
Мне позвонил Сид.
– Ты сегодня вечером привезешь Полли, да? – спросил он.
Мое сердце сжалось. Я ненавидела открытия выставок Сида даже и в лучшие времена, а сейчас времена были худшими.
– Ты этого в самом деле хочешь?
– Да, еще как хочу, – резко сказал он.
– Раньше у тебя такого желания не возникало.
– Да, но… – Последовала пауза. – Обстоятельства меняются. Обстоятельства и в самом деле иногда меняются, Лори.
– Разве?
– Если ты сама хочешь, чтобы они изменились.
– Сид, – вздохнула я. – Что это означает?
– Тебе известно, что это означает. Пожалуйста, привези ее…
Около одиннадцати часов Мэйв, дежурный администратор, открыла дверь моего кабинета и заглянула в него.
– Что, еще кто-то позвонил и сказал, что не придет? – спросила я, перестав писать.
