– А Сида рядом что-то не видно, – сказала я, всмотревшись в фотографию. – Ночной клуб «Махики» – это не для него.
– Ага, – снова согласилась Эмили. – Думаю, что не для него. А вы… – Она настороженно посмотрела на меня. Видимо, слегка занервничала, вспомнив наш неприятный разговор насчет Сида – разговор, который состоялся в прошлом месяце. – Вы, ребята, уже выяснили отношения?
– Нет, и я не хочу этого делать. – Я смотрела прямо перед собой. – Я его вообще-то избегаю. Не хочу пока возвращаться к теме его общения с Полли. Он на меня очень зол.
– Но ты ведь не собираешься и в самом деле не позволять ему видеться с ней, да? – Эмили включила сигнал левого поворота.
– Почему? – Я с удивлением посмотрела на нее. – По-твоему, мне не следует этого делать?
– Решай сама, – пожала она плечами. – Меня это не касается. Но я не могу даже представить, что он причинит ей какой-то вред. Он любит ее слишком сильно. – Не успела я ответить, как по радио зазвучала музыка «Нирваны», и Эмили увеличила громкость. – Ну да ладно. Давай забудем о них. Давай займется сейчас друг другом, малышка.
Где-то на трассе M4 я, очнувшись от глубокого сна, услышала, как Эмили кричит кому-то: «Отвали!»
– Что случилось? – Все еще сонная, я выпрямилась на сиденье. Поначалу я решила, что она разговаривает по телефону, но затем заметила, что она смотрит в зеркало заднего вида.
– Этот тип все время едет за мной. – Она хлопнула ладонью по оконному стеклу, когда одетый во все черное мотоциклист с ревом промчался мимо нашего автомобиля, при этом сильно его подрезав. – О господи, – сказала она, – этот парень прямо-таки ищет смерти.
Он исчез в облаке дыма, но затем снова появился на следующем перекрестке.
– Он заставляет меня всерьез нервничать, – сказала Эмили.
– Не обращай на него внимания. Он пытается тебя разозлить.
– И ему, черт возьми, это очень даже удается.
Он поравнялся с нами и начал делать жесты, которые можно было назвать только оскорбительными.
Эмили резко повернула руль, и ее старый джип здорово тряхнуло, когда она снова выровняла его.
– Эм, – я положила ладонь ей на руку, – просто не обращай на него внимания.
Но это было легче сказать, чем сделать. Следующие десять миль он играл с нами в кошки-мышки, едва не доводя Эмили до слез.
– Я поверну куда-нибудь на следующем пересечении дорог, – сказала она. – Он меня всерьез пугает.
– Хорошо, – сказала я, пристально наблюдая за ним в зеркало заднего вида.
Он снова ехал вслед за нами, и я сама уже начинала волноваться. У меня сохранилось неприятное воспоминание о Мэле, подъезжающем на мотоцикле к дому Сьюзан, хотя фигура этого мотоциклиста была слишком худощавой для Мэла.
– Какой это мотоцикл? – спросила я у Эмили.
– Большой и ужасный.
– Это… – Я попыталась вспомнить то, что сказал мне недавно Мэл. – Это мотоцикл «Дукати»?
– Черт его знает.
Она переместила автомобиль в ближайший к обочине ряд, чтобы повернуть на следующем пересечении дорог. Мотоциклист снова появился рядом с нами. Когда он обгонял нас, я прочла название «Ямаха» на бензобаке и мельком увидела рукав его кожаной куртки и руку в перчатке. Затем Эмили подъехала к съезду с автострады. Мотоциклист увеличил скорость, обогнал нас и резко сбросил скорость прямо перед нами, а затем снова рванулся вперед, тем самым заставив Эмили круто повернуть руль. В результате наш автомобиль оказался на заросшей травой обочине.
Какое-то время мы молчали, ошеломленные, а затем Эмили воскликнула:
– О господи! Я думала, мы сейчас погибнем.
– Я звоню в полицию, – сказала я. У меня появилось ужасное чувство, что я узнала кожаную куртку с пятнами краски, но пока я не стала озвучивать свои опасения. – А то вдруг он вернется.
Эмили не стала спорить.
Минут через десять приехал полицейский на мотоцикле, и мы проследовали за ним в городской полицейский участок, где нас ждали чай и не ахти какое сочувствие. Полицейский, с которым мы разговаривали, явно думал, что мы какие-то неврастенички – женщины за рулем, которым что-то привиделось. Я продиктовала ему номер этого мотоцикла, а когда Эмили вышла в туалет, я сказала полицейскому, что, возможно, нас преследовал мой муж. Полицейский был вежлив, но явно хотел поскорее от нас избавиться. Он ничуть не интересовался семейными ссорами. Записав что-то в журнал, он выпроводил нас. Проверка номерного знака ничего не дала: он оказался либо иностранным, либо поддельным.
К счастью, джип Эмили не получил серьезных повреждений, если не считать спустившего колеса, которое симпатичный констебль[67] поменял на автостоянке, пока Эмили хлопала на него ресницами.
– Мне очень нравятся мужчины в униформе, – сказала она, когда мы снова тронулись в путь, и я засмеялась, радуясь тому, что к ней вроде бы возвращается хорошее настроение. – Очень жаль, что так получилось, Лори.
