И вечный бой! Покой нам только снится. Сквозь кровь и пыль, Летит, летит степная кобылица И мнет ковыль… И нет конца!.. Закат в крови! Из сердца кровь струится, Плачь, сердце, плачь… Покоя нет! Степная кобылица Несется вскачь! В юности, уже в Белграде, эти стихи потрясали нас — меня Дуракова, Голенищева. Но потрясали, как и сама юность, как-то радостно и романтически. Не смотря на уже пережитое кораблекрушение.
«Погиб и кормщик, и пловец, Лишь я, таинственный певец. На берег выброшен войною…» И нам хотелось «сушить ризы под скалою» и петь не старые, а новые гимны, а покой мы презирали, он был нам не нужен.
Не нам жалеть о гибнущем, покое — Покоя мы не знали никогда! Там, где случайно соберутся двое Во имя брата — мы спешим туда. И нам казалось:
Так мы стоим с раскрытою думою, Приветствуя эпохи грозный, бег. Лишь человеческою теплотою Мы озаряем беспощадный век.
