Вечный юноша

Потом писал для «PH» о поведении скарабея. Вообще-то, изумительная вещь! От пистиннга — к разуму. Правда, это требует больших и трудных доказательств. Постоянный соблазн антропоморфизма. Уж очень нам хочется найти единство мира и в этом плане — «общую почву для “взаимопонимания”».

Началось с того, что обнаружил на базе забытую кем-то книгу «Труды всесоюзного анатомического общества. 45 т. 1956 г.». В ней нашел статью Пузановой-Малышевой «Поведение жука скарабея». Любопытные опыты с прикалыванием шара — правда, повторение фабёровских.

Вспомнил Фабера. Свои наблюдения в апрельской экспедиции. Беседа с Мариковским и Бутовским. Выводы П — Мал.: «Цепной или сериальный характер деятельности, столь типичный для сложных инстинктов насекомых, в поведении скарабея оказался затушеванным».

Захотелось рассказать обо всем этом читателям «РН».

По вечерам пишу при свече! Так как пароходство обрезало на базе электричество, за неуплату — подумать только, всего 10 рублей, а плательщики Академия Наук! И все-таки обрезали.

Откуда-то, издалека — ночные песни. Звонкие девичьи голоса. Чаще с металлическим звучанием.

И уж когда лег, случилось неожиданно стихотворение. Встал, зажег свечу и записал его. Побоялся на утро забыть.

***

Это тень моя — черной тушью
Поплыла по белой стене.
Кто-то фарой ночной нарушил
Задумчивость в тишине.

Как странно следить за тенью,
От меня ускользающей в ночь.
Многих, многих мое ослепленье
От меня уводило прочь.

Пронеслись слепящие фары.
Посерела, потухла стена.
И опять — усталый и старый,
Сижу и курю.
Ти-ши-на.

21. 6/XI

Сегодня днем неожиданно написал «Старая лодка»

На опрокинутой старой лодке
Сижу.
Рассохлась лодка. Стара!
А киль у лодки острый и ходкий,
Но в кузове дряхлом — дыра.
И лежит она на дворе базы,