Глава 4
На службе в КГБ
В те годы, существовала особая процедура отбора кадров в органы государственной безопасности. Наиболее талантливых, положительно себя зарекомендовавших студентов определенных вузов страны, после получения диплома приглашали на работу в комитет государственной безопасности, сначала на собеседование. Затем только та часть студентов, которая выдержала беседу, шла работать в органы КГБ. Так случилось и со мной — 1 сентября 1973 года в числе других отобранных органами КГБ потенциальных чекистов, я сдал экзамены для поступления на годичные высшие курсы КГБ СССР в Минске. На них всего за год, будущим чекистам предстояло изучить немало сложных предметов, среди которых были: оперативная психология, топография, международное право, государство и право, криминалистика, этика, уголовное право, процессуальное право и множество других специальных дисциплин от теории до практики, а также спортивная подготовка и борьба «Самбо».
Учились на курсах, не за страх, а за совесть, осваивая чекистскую науку, понимая, что государство «на трояк» защищать нельзя. Доходило до того, что полученные «тройки» разбирали на партсобрании. При этом всеми двигал исключительно личный интерес, так как слушатели курсов пришли работать в органы добровольно, каждый по велению сердца, защищать от невидимых врагов свое Отечество.
После окончания курсов все выпускники получили путевки в тот или иной орган КГБ. Моей «участью» стал Раменский городской отдел УКГБ по г. Москве и Московской области. Получив назначение на должность младшего оперуполномоченного, я ревностно приступил к новой работе и принял в оперативное сопровождение ряд важных режимных и несколько обычных объектов. Начались суровые будни, во время которых, я получал огромное удовлетворение от интересной работы, всегда был аккуратен с документами, успешно строил взаимоотношения, как с нужными людьми, так и руководством, промышленных объектов города.
Необходимо сказать, что Комитет государственной безопасности во все времена готовил из своих сотрудников в первую очередь государственников, смотревших на оперативную деятельность именно с позиций пользы или вреда для государства, защищая интересы отечества. Служба сразу пошла в гору, и уже в 1976 году я покинул стены Раменского гор. отдела в должности оперуполномоченного, перейдя в службу контрразведки на авиационном транспорте в аэропорту «Быково», где мне было поручено, оперативно обслуживать Быковский авиаремонтный завод № 402 гражданской авиации. Спустя два года став заместителем начальника подразделения, я быстро наладил работу в новой должности, но душа требовала чего-то большего, и в декабре 1980 года я подал рапорт в Афганистан, не выдержав привычной рутины суточных дежурств и однообразия.
И уже в начале января вместе с другими коллегами мы прибыли в афганскую столицу г. Кабул, в распоряжение представительства местного КГБ СССР в ДРА. Отметив как положено, с баяном, прибытие в Афганистан, меня направили советником в г. Кандагар в органы ХАД (местная госбезопасность) по- русски СГИ (служба государственной информации).
Кандагар встретил непривычным для россиянина зноем, больше 6 °C в тени, — ощущалось сильное дыхание пустыни Регистан. Без привычки постоянно нестерпимо хотелось пить, но встречающие старожилы, предупредили, что с водой вымываются все соли из организма, поэтому пить надо исключительно зеленый подсоленный чай, который утоляет жажду и является хорошим антисептиком.
Охраняемый Кандагарский аэропорт в то время являлся вторыми по значимости после Кабула воздушными воротами страны. В это время афганская компания «Ариана» все еще по инерции выполняла рейсы из Кабула через Кандагар в Дели. Поэтому задачей опер группы ХАД было обеспечение безопасности авиарейсов из Кабула в Дели и обратно. Для этой цели разработали целый комплекс антитеррористических мероприятий, который афганцы успешно выполняли под руководством наших советников.
Жили мы прямо на территории аэропорта в боксах, до этого принадлежавших местной авиакомпании и каждый день выезжали «на броне» в Кандагар, находившийся в 17 километрах от аэропорта.
