Рыча, дернул к себе, впившись в мой приоткрытый рот наказывающим, острым поцелуем. Запах вился вокруг, но... не обретал новых красок. Тигр отказывался принимать гон.
Я чувствовала, как по телу мелкими иголочками колет нерастраченная магия зова. Сгорала в собственном огне, а он пил мои стоны.
Когда я задергала ворот платья, меня мягко отстранили, аккуратно расстегивая пуговички, поглаживая пылающую кожу и тем самым вызывая еще большую дрожь.
Почему-то от этих уверенных движений я зажигалась еще больше, словно это были не ласки, а вызов. Моей власти над ним, моей женской силе.
Ладони сами лихорадочно гладили его грудь, живот. Я трогала, чтобы свести с ума его, а дрожала сама. Великолепный весь. От макушки до пят. Ласкать его было совершенно безопасно, клейма-руны на мне не было, пусть, пусть он расслабится.
Расстегнула пояс, пытаясь пальцами пролезть под край, отследить дорожку волосков, ведущую вниз как стрелка: "иди сюда, здесь наслаждение".
Мои пальцы перехватили и успокаивающе погладили, вернули на живот. Мир перестал быть связным, превращаясь в калейдоскоп отдельных, ярких как вспышки впечатлений.
Вот он плавными движениями спускает вниз нижнюю рубашку. И проходит легким перебором пальцев под грудью, потом вверх, слегка поглаживая полушария, зажимая соски. Искры. Стон.
Я ахаю ему в рот, пытаясь вырваться и перехватить инициативу Но мне не дают, резко приподнимая и ритмично подергивая вершинки. Желтые глаза смотрят внимательно, не дают потеряться, полностью раствориться в потоке ощущений.
Мне хорошо, головокружительно и щемяще, просто подчиняться его то поглаживающим, то сжимающим рукам. Он касается живота, нежа его обводящими плотными движениями, сильно сжимает бедра, будто приноравливаясь, как лучше за них ухватиться.
Чуть приподнимает, не разрывая жадного поцелуя. Мне нравится подчиняться его рукам, легким движениям, уверенным точным нажимам.
С меня снимают панталончики. Я чувствую себя не просто полностью обнаженной, а совершенно душевно открытой.
Теплое завершающее движение языка в поцелуе и мой рот отпускают. Я моргаю, пытаясь прийти в себя.
А тигр, оказывается, спокойно сидит и рассматривает. Мои припухшие губы. Заострившиеся, торчащие прямо на него соски. Плоский, втянутый от возбуждения живот.
Итан проводит рукой сверху вниз, начиная от рта. И я стону под длинным плавным касанием.
Притянул. Задышал в ухо.
- Я запомнил тебя. Всю.
- Прими меня, Итан, умоляю.
И горячий шепот в ответ:
- Ты и так моя.
Я попыталась оттолкнуться, но он держит крепко. Приподнимается прямо со мной, встает и идет к кровати.
Широкая ладонь его держит под попку, это почему-то особенно ярко и головокружительно откровенно. Простая поддержка ладонью рядом с нежным, чувствительным сейчас межножьем окончательно разбивает мой контроль.
Я вцепляюсь зубами ему в шею чуть больше, чем можно в любовных ласках. Чуть сильнее. Голоднее. Рычу, дергая мешающий воротник рубашки. Кусаю. Мои пальцы хватают и дергают русые волосы, взывая к звериным инстинктам, увлекая за собой.
Я хочу, чтобы он тоже отбросил контроль, потерялся в эмоциях.
Мы вместе падаем на кровать, почти выбивая дух друг из друга. Тигр тут же приподнимается, не давая мне опять вцепиться в шею, нависая. Миг и мои ноги жестко раскидываются. Теплое прикосновение. Он входит сразу двумя пальцами, вызывая ошарашенный всхлип.
- Шшш, - успокаивающе шипит он, двигая рукой. Чем-то, или укусом, или призывами, но я его довела. Сейчас он успокаивает меня и успокаивается сам.
Не давая мне дергаться и выгибаться, Итан крепко прижимает согнутой второй рукой, придавливая грудь и сильно сжимая сосок.
Я ловлю воздух ртом. Перед глазами всполохи, я готова кричать от наслаждения.
- Не кричи, в доме слуги, - говорит Итан. Его взгляд вбирает по капле напряженные гримасы моего лица, резкие выдохи ртом, твердость сосков, собравшихся от возбуждения в цилиндрики. Я выстанываю:
- Плевать.
И мне действительно все равно. Даже странно, что еще могу разговаривать. Потому что мыслей во мне все меньше, с каждой минутой я все больше превращаюсь в сплошной комок жажды. Жажды, которой я хочу его заразить.
От движения пальцев - скулю. Взгляд ловит желтую лаву его напряженно суженных глаз. Повлажневшие пряди волос, упавшие на лоб. Капли пота, блестящие на шее. Он сдерживает себя.
