- Почему мой дед отрекся от семьи?
- Не знаю точно. Авель поехал "доказать, что брат оказался неправ по поводу малышки". Возможно, из-за нее и произошла распря с отделением Ероков.
- То есть мой дед был против укрывания кровавого монстра и тем более, чтобы ее превращали в еще более могущественного. Он взял семью, сменил фамилию и уехал подальше, а твой дед сам приехал ему доказывать, что тот "неправ", привезя чудовище в мирный дом?
Крис пошатнулся.
- Ты сейчас говоришь так, словно моя семья убила твою. Вот чего я опасался! Я пытался найти время и поговорить спокойно, но тебя то похищают, то ты нестабильна и нельзя волновать, то бежишь спасать Итана.
Тигр покачал головой. Все время тяжелого разговора он не вмешивался, разговор о семье был только между мной и Крисом, но сейчас альфа рявкнул.
- Вы оба перешли от информации к обвинениям. Напоминаю, вы родня и друзья, подумайте, хотите ли вы это изменить.
Я... чуть не сказала, что хочу. До боли в подрагивающих от напряжения пальцах, до выворачивающего спазма в груди хотелось отречься от Криса, в его лице от всех Ера, погубивших мою семью. По лицу потекли слезы. Я чувствовала, как становится мокрым мое лицо, холодеют губы.
- Есть ли еще информация? - почти прошептала я. - Лучше говори прямо сейчас.
- Эй, привет! Знакомитесь?
Это было неожиданно. Мы все настолько сконцентрировались друг на друге, что полностью забыли о парке и праздных гуляках, слоняющихся между кустов.
На нас набрел подвыпивший невысокий оборотень, от которого пахло мелкой кошкой. Это было и смешно, и грустно. Идет праздник Зеленой Травы, время возрождения, новой жизни, ясной любви, а нам приходится решать непростые вопросы.
Итан повел плечами. Быстрое, почти неуловимое глазу движение, и он перед случайным гостем.
- Приношу извинения, у нас личный разговор. Можем мы рассчитывать на уединение?
- С ней? Потому что вторая уснула? Да не вопрос. Детка, ты же не против остаться с этими двумя? Говори, не бойся.
И оборотень старательно поиграл мышцами. Если бы сейчас меня не колотило от горя, я бы посмеялась. Он посчитал, что человеческая девушка попала между двух огней и имел храбрость предложить себя в защитники. Не все испорчено среди Двуликих.
- Вы - благородный человек. Но спасибо, все хорошо. Отличного вам праздника.
Мы проводили его взглядами, я даже помахала рукой на прощанье.
- У меня, кажется, вернулась руна. Итан, посмотри пожалуйста.
Тигр отодвинул воротник, убрал пряди волос с шеи. Подул ласково.
- Да, еще бледная, но увы. Как будто проявляется изнутри.
Я поймала его руку на плече, прижав своей ладонью сверху. Прижалась боком. Как же я ненавижу боль. При всей своей регенерации боль всегда воспринималась ослепительно ярко, пугающе. Но... я могла совмещать страхи и обязательства.
- Крис... срежь мне ее, пожалуйста. Извини, что я на тебя накричала, это же не ты принимал решения отправить Ирэн в мою семью. Но все эти умалчивания меня бесят. То, что ты скрывал...
- Прости.
Он упал на одно колено.
- С каждым днем я боюсь потеряться и боюсь потерять. Готова ли ты стать названной сестрой такому как я? Потому что, возможно, после разговора с отцом и дедом я останусь один.
Я сморгнула слезу. Окружающие деревья расплывались в дымке, пришлось приложить усилие, чтобы не покачнуться. Могу ли я воспринимать Криса как названного брата? Да я давно это делаю. Чувствую его метания, гордыню, неумную боль от потери себя и умение защищать и ценить близких. Но всегда была не уверена, сможет ли он сам считать меня только сестрой. Если для него все это время нужен был только действительно близкий человек, я готова стать настоящей родней.
- Кристофер Ера, для меня честь быть твоей сестрой. Я познакомлю тебя с мамой, и у тебя будет дом, чем бы не завершился разговор с Ера.
Вот совершенно не вовремя стоять тут в кустах и реветь. Но именно это я и сделала, когда он нерешительно встал с колен и обнял меня.
Мы постояли некоторое время молча. Просто так. Где-то там раздавались крики, звучала музыка. А у нас было тихо и остро правильно.
- Совсем не могу плакать, - огорченно сказал Крис.
- О, это не самое страшное, - похлопал его по плечу тигр, - я вообще не помню, когда плакал лет после шести. Мари, как ты?
- Хорошо, - сказала я, приходя в себя, - у меня все хорошо, а будет еще лучше, когда я доберусь до Ирэн. Крис, ты знаешь, что произошло тогда у Ероков?
- В дневнике записано совсем коротко. Авель отъехал с кем-то по делам. Когда приехал, семьи не стало. Он очень любил дочь, пишет, что она -
