поворот до логического предела, настаивая, что все онтологические утверждения должны быть «переведены» на язык семантики. С другой стороны, его работа подорвала многие основы аналитической философии. Справедливо было бы считать его первым представителем постаналитической философии, для которой характерны некоторые элементы, чуждые классической аналитической традиции, в том числе возобновление интереса к онтологическим и метафизическим вопросам. В настоящее время в рамках традиции, которую принято обозначать как аналитическую, хотя точнее было бы называть ее англо-американской, существуют три основных направления: (1) «классическая» аналитическая философия в традиционном понимании, не считая повышенного интереса к онтологии (Дэвидсон, Элстон, Сёрл), (2) сциентистская философия, которая полагает, что философские задачи можно решать при помощи науки – к примеру нейропсихологии, которая должна ответить на вопросы о философии сознания (Чёрчленд, Деннет) и (3) направление, сближающееся с континентальной философией в проблематике и основных идеях, но по-прежнему придерживающееся более или менее классического «аналитического» стиля в изложении (Патнэм, Макдауэлл, Брэндом). Впрочем, разнообразие позиций так велико, что говорить о существовании единой традиции уже почти не имеет смысла.
Говорить о единой традиции в случае континентальной философии еще труднее. Само понятие «континентальная философия» было придумано Джоном Стюартом Миллем, впервые упомянувшим его в рецензии на книгу в 1832 году. Но оно не получило особого распространения вплоть до того момента, когда аналитическая философия начала использовать его о противостоящей традиции, таким образом дистанцируясь от нее. В широкий обиход это понятие вошло лишь после Второй мировой войны. Изложения сущности континентальной философии обычно начинаются с Гегеля. Это весьма примечательно, учитывая, что во времена Гегеля никакой аналитической традиции, которой «континентальный» Гегель мог бы противостоять, еще не существовало. Гегель – важный предшественник позднейших представителей континентальной традиции, как, впрочем, и многие другие философы, включая Канта. Было бы гораздо логичнее начинать описание континентальной философии с Хайдеггера, жившего на сто лет позже.
Общее понятие «континентальная философия» включает в себя множество весьма различных направлений, традиций и школ, между которыми можно найти не так уж много общего. Если, к примеру, оглянуться на имевшую место в 1980-х годах дискуссию о постмодернизме, то континентальные философы занимали в ней кардинально противоположные позиции, и между взглядами Юргена Хабермаса и Жана-Франсуа Лиотара практически не было пересечений. Другими словами, континентальная философия – явление весьма гетерогенное.
Одно из общих мест в континентальной философии – явный интерес к истории философии, хотя некоторые представители традиции, в том числе Жан-Поль Сартр и жиль Делёз, относились к ней довольно равнодушно. Континентальные философы относят свою деятельность скорее к области гуманитарных, нежели естественных наук. Стиль изложения, свойственный континентальным философам, тяготеет к литературному, и терминология, которой пользуются континентальные философы, унифицирована гораздо меньше, чем в аналитической традиции.
Провести четкую и однозначную границу между двумя традициями невозможно. Проблема в том, что противостояние между ними носит одновременно географический и методологический характер, то есть неоднородно с точки зрения логики. И сравнивать Хайдеггера и Куайна, говоря, что Хайдеггер представляет континентальную традицию, а Куайн аналитическую, – это всё равно, что сравнивать Арнольда Шёнберга и Филипа Гласса, говоря, что Шёнберг сочинял свои произведения в технике додекафонии, а Гласс – американец. Логичнее было бы выстраивать оппозицию на основании либо географии, либо методологии, вместо того чтобы смешивать эти критерии. С точки зрения географии можно говорить о континентальной и англо- американской философии, но это едва ли уместно. Во-первых, и основатели, и более поздние представители аналитической философии жили и работали не только в США и Великобритании. Многие предшественники аналитической философии, в том числе Фреге и члены Венского кружка, проживали на континенте. А представители аналитической философии имелись в Германии, Польше, Финляндии и Австралии. Собственно, они есть повсюду, в том числе в тех странах, где явно преобладает континентальная традиция, например, во Франции. Во-вторых, в Великобритании и США есть свои представители «континентальной» традиции, вышло несколько антологий с названиями вроде «Американские континентальные философы» (англ.
Обратимся теперь к методологии. Тогда один из полюсов оппозиции будет носить название «аналитический». Изначально понятие «аналитический» было вполне понятным термином, имевшим конкретное определение, но со временем его стали применять ко всем направлениям англо-американской философии, в которых наблюдается хоть какая-то логическая последовательность. Но даже если предположить, что мы по-прежнему можем вкладывать в понятие «аналитическая философия» относительно конкретный смысл, у нас все равно возникнет проблема на противоположном полюсе. Понятие «синтетическая философия» совершенно ни о чем не говорит. Название «не-аналитическая философия» кажется каким-то беспомощным, поскольку анализ – а также целый ряд прочих отличительных признаков аналитической философии – является главным методом любого философского исследования. А разнообразие направлений в рамках континентальной традиции так велико, что задача найти единую методологическую базу, общую для всех и к тому же отличную от методов аналитической философии, практически невыполнима. Каков наименьший общий знаменатель для таких философов, как Гуссерль, Хайдеггер, Мерло-Понти, Сартр, Адорно, Хабермас, Деррида, Фуко и Делёз? Сложно придумать что-либо помимо того, что все они великие философы XX века.
