– Вот, у меня есть… – запустила она руку глубоко в складки хитона. Мучительно поморщилась, как будто отрывая что-то от себя, и протянула плотно сжатую горсть, – возьми на всякий случай. На счастье.
Орг испытующе смотрел на Романа. Без тени злобы, но очень твердо.
– Вы должны объяснить свои действия кругу ответственных. Письменно, точно, подробно, с точки зрения здравого смысла. Готовы?
– Да.
– Трех дней вам хватит. Кроме охранника, потерь все-таки нет, а вот вопросы – есть. И мы желаем получить ответы.
– Все записи я передал шефу экспедиции.
– Взыскания и прочее от вашего начальства – отдельно. Для меня важнее выяснить, можно ли вас оставить на Динаре – или лучше выслать.
Пришлось оставить. Специалистов по наджизни мало, кого еще сюда заманишь?
Кроме штрафных баллов, он получил, так скажем, особое отношение коллег. Потому что никому пока не посчастливилось украсть египетскую принцессу – пусть даже условно глиняную – и скрыться с ней от вездесущего контроля на целый час. На час, вы представляете? Отпечатки с внешностью дочери викинга уже появились на стенах жилых комнат – кроме комнаты Романа. Он и вживую все помнил.
– Хорошо, что вы рационально отнеслись к происшествию, – заглянул шеф на досуге. – И если не считать эмоций, задачу выполнили грамотно. Орда Тенг Ху ведет себя спокойно, инцидентов нет. Приходите, займемся обработкой ваших записей. Там масса интересных фактов. У самого, когда все улеглось, мыслей по теме не возникло?
– Появлялись. – Роман поднялся от кюветы с водой, над которой до сих пор сидел на корточках. – Например, кто в прошлом прилетал на Землю, по чьему образу-подобию мы появились? Пишут же про землю, из которой все мы взяты.
«Может, все-таки стоило выслать?.. С такими идеями…»
– А что это у вас в кювете? Ботаникой занялись?
– Да вот, нашел семя, проращивать буду.
– Какое растение?
– Белый лотос.
Юлия Остапенко
Мне отмщенье
1
Входя в деревню, Даниел неотрывно смотрел перед собой. Должно быть, поэтому он споткнулся. Большой палец пронзило болью, Даниел выругался сквозь зубы и запоздало глянул вниз. Каменная статуэтка валялась посреди дороги, прямо на пути, словно нарочно ее тут бросили, хотя, скорей, просто выпала из чьей-то заплечной сумы. Даниел пошевелил пальцем в сапоге: крепко врезался, Эрдёг подери, хорошо хоть не сломал. Он подавил бессмысленное желание пнуть камень и переступил через него, вновь поднимая взгляд.
Дома стояли вытянутым полукругом, напоминающим подкову. Десяток, а то и меньше, с покатыми крышами и выбеленными известью стенами, все одинаковые, точно поганки, облепившие поваленный древесный ствол. Иссушенная солнцем земля под домами казалась черной. Дорога шла прямо, рассекая деревню надвое, упиралась в еловый лес на склоне холма и исчезала там. Джаника что-то говорила про этот ельник – вроде бы он дает здешним жителям основной промысел, они валят лес и сплавляют его вниз по Тисе. Что ж, хотя бы в этом она не врала.
Даниел шагнул к ближайшему дому, огороженному от дороги кособоким плетнем. Дверь была распахнута, из ветровой отдушины в крыше тянулся дым. В тесном дворике на земле сидели двое: старуха и девочка. У старухи не было одного глаза, что не мешало ей быстро и проворно прясть, так, что тарахтело веретено. Девочка, рыжая, как лисенок, праздно сидела у старухиных ног и ковыряла землю остро заточенным колышком.
– Я ищу женщину по имени Джаника, – без приветствия сказал Даниел. – Она родом из этой деревни. Знаешь такую?
Старуха не повернула головы и не скосила на незваного гостя единственный глаз. И все же у Даниела возникло странное чувство, что на него смотрят – будто на него глянула старухина пустующая глазница. Рыжая девочка, уперев в землю колышек, дернула головой и пронзительно крикнула:
– Батька! Батька-а!
В дверном проеме возник человек. Плечистый, высоченный, почти задевающий притолоку головой. Лесорубы, снова вспомнил Даниел, они здесь все
