дверная цепочка, щелкают замки, и дверь наконец открывается. Вот это забота о безопасности. Но неудивительно, учитывая его профессию.
— Эдвард Адамс?
— Да.
Он протягивает ладонь. Секундное колебание — и я пожимаю ее.
В последний раз, когда я видел констебля Томаса, он стоял на крыльце моего дома почти тридцать лет назад. Он все еще худой, хотя и не такой высокий, как мне казалось. Я даже немного выше его, но не зря же говорят, что с возрастом люди усыхают. Его темные волосы поседели и почти все выпали. Квадратное лицо уже не такое жесткое, его здорово потрепала жизнь. Теперь оно похоже на чуть расплавленный кубик лего.
— Спасибо, что согласились встретиться, — говорю я.
— Признаюсь, я не был уверен… Однако Хлоя сумела меня заинтересовать. — Он отступает. — Прошу, проходите.
Я ступаю в маленькую узкую прихожую. Пахнет застоявшейся едой и освежителем воздуха. Довольно тяжелый запах для освежителя.
— Гостиная налево.
Я вхожу в удивительно просторную гостиную с продавленными диванами и цветастыми занавесками. Похоже, выбирала их женщина.
Хлоя сказала, что ее дедушка переехал на юг, после того как вышел на пенсию. Через пару лет после этого его жена умерла. Интересно, именно тогда он перестал мыть в доме стены и ухаживать за садом?
Томас жестом предлагает мне присесть на самый большой диван из двух.
— Хотите выпить?
— Эм-м, нет, спасибо, но я не отказался бы от кофе. — Это ложь, я хочу выпить, но в то же время не желаю превращать эту встречу в обычный дружеский визит. Только не в данном случае. Тема слишком серьезная.
— Хорошо. — Он поднимается, вид у него несколько растерянный. Похоже, к нему не так часто захаживают гости. В этом мы с ним немного похожи.
Но в конце концов он снова садится и кладет руки на колени.
— Итак, дело Элайзы Рэнделл, верно? Как же давно это случилось! Вы были одним из тех детей, которые ее нашли?
— Да.
— И теперь у вас есть предположение насчет того, кто мог ее убить?
— Да, именно так.
— Вы думаете, полиция ошиблась?
— Как и мы все.
Он почесывает подбородок:
— Доказательства были весьма убедительны. Все совпадало. Да, именно так, совпадало. Если бы Хэллоран не вскрылся, не думаю, что нам удалось бы завести дело. Главным доказательством стало ее кольцо.
Я чувствую, как кровь приливает к щекам. Даже сейчас, спустя столько времени. Опять это кольцо. Это чертово кольцо.
— Но мы так и не нашли орудие убийства, и анализ крови ничего не дал. — Он молчит. — Ну и голова, конечно. Мы так и не смогли ее отыскать. — Он смотрит на меня чуть внимательнее, как будто эти тридцать лет внезапно исчезли и у него в голове снова зажегся свет. — Так, может, озвучите свои предположения? — спрашивает он, слегка наклоняясь вперед.
— Могу я сначала задать несколько вопросов?
— Думаю, да, но не забывайте, я не вел это дело. Я был простым констеблем.
— Мои вопросы не касаются того дела. Я хотел спросить о вашей дочери и отце Мартине.
— Не понимаю, какая тут связь, — жестко произносит он.
«Прямая», — думаю я.
— Давайте вы мне и скажете.
— Я могу просто попросить вас уйти.
— Да, можете.
Я жду. Это блеф. Уверен, он и правда хочет выставить меня за дверь, но надеюсь, что любопытство и старые полицейские инстинкты возьмут верх.
— Ну хорошо, — говорит он наконец. — Я вам расскажу. Но только ради Хлои.
— Понимаю, — киваю я.
— О нет, не понимаете. Она — это все, что у меня осталось.
— А как насчет Ханны?
— Я потерял дочь уже очень, очень давно. А сегодня я поговорил с внучкой — впервые за два года. Если благодаря беседе с вами я смогу снова с ней
