как. И свое мнение к сентябрю изготовить». Приведенное дополнительное распоряжение Петра было датировано им самим 12 февраля того же, 1721 года с припиской: «Учинить по сему»[791].
Такие же списки с подобной же резолюцией были посланы в обе военные коллегии, Сухопутную и Адмиралтейскую [792]. [Кроме того,] при проекте Табели в обе военные коллегии были посланы [и] списки с важнейших табелей западноевропейских государств, именно: Франции, Англии, Дании, Пруссии, Швеции[793]. На подлинных «рангах» были сделаны пометки: «С сего послан список в Военную колегию»[794]. Самые же «ранги» были пересланы в Сенат 22 августа 1721 года для более детального ознакомления сенаторов с вопросом. Там с некоторых документов в октябре были сняты копии с пометками на подлинных экземплярах: «Списано в Сенате октября 4[?го], 1721[?го]». После предварительной подготовки сенаторы обсудили как самую Табель, так и «Пункты». Свои замечания они изложили в записке, которая была переслана в Кабинет[795]. Туда же были направлены замечания [от] Военной коллегии[796] и Адмиралтейской[797]. В конце 1721 года, [а] именно 5 декабря, Сенат вносит на высочайшее усмотрение доклад, пункт 5: «По мнениям сенатским и коллежским о рангах и по приложенным пунктам о местах»[798]. Таким образом, Табель уже приближалась к окончательной стадии выработки.
В то же время в Кабинете шла дальнейшая работа над Табелью, шло формулирование намерений законодателя, стремившегося к привлечению русского общества на службу государству. Установленные в этот период нормы сообщили Табели по существу характер кодекса, воспитывавшего и побуждавшего русских людей, нуждавшихся еще в мерах поощрения и принуждения, к получению образования. В этом отношении особенного внимания заслуживает законодательная работа над главой XIV окончательной редакции «Пунктов» к Табели и над сепаратным указом, датированным в окончательной – Г – редакции 7 марта 1721 года, – «О выслуге чинов указными годами»[799]. Начало разработки этого указа – А-редакции – следует отнести к 19 февраля 1721 года[800]. В связи с работой над этим законом нужно рассматривать [и] представленную Петру записку, рассуждение камеррата Фика, поданное в Иностранную коллегию под заглавием «Реляция, каким образом молодые графы, бароны и шляхтичи в Швеции к государственным службам воспитаны и потом употреблены бывают» – «Relation auf wasz erzt die jungen Grafen, Barons und Edelleute in Schweden zu des Reiches Diensten erzogen und hernagen empoyret werden»[801].
В начале 1722 года, [а] именно 8 января, Сенат слушал «Пункты» к учиненной Табели. При этом протокольная запись особенно отмечает обсуждение мнения Коллегии иностранных дел «о произвождении и о поступке шляхетских детей». В протоколе значится: «И то мнение исправя, приказали изготовить к докладу ц[арскому] в[еличеству]»[802]. Через два дня, 10 января, обсуждался специальный вопрос, нашедший окончательную формулировку в главах XVII и XVIII последней редакции: «По учиненному Табелю о рангах, кто до коего ранга дойдет, и их чины имеют им быть до смерти или до извинения какого»[803]. Кроме того, от этого чтения законопроекта осталась новая формулировка главы XIV, написанной собственноручно Петром во второй – Б – редакции «Пунктов» к Табели. В последней, третьей – В – редакции это глава XV: «О воинских чинах, дослужившихся до обер-офицерства»[804].
В тот же день была составлена новая редакция первых семи классов Табели. К этому времени Петром собственноручно был написан титул Табели с установлением принципа старшинства среди должностей одного и того же класса: «Ранги чинам воинским, статским и придворным, которые в котором классе чины и которые в одном классе, те имеют по старшинству времени вступления в чин между собою, однакож воинские выше протчих, хотя б и старее кто в том классе пожалован был»[805]. Этот титул, стилистически выправленный Макаровым, на том же листе – «Табель о рангах всех чинов воинских, статских и придворных» – вошел в окончательный текст закона. С этим же титулом Табель появляется в списке рангов первых семи классов от того же числа. Список был составлен также в Сенате, в Преображенском, на Генеральном дворе и имел резолюцию Петра: «Сим рангам быть так, а протчим, которые ниже, разобрать в Сенате с членами Воинской колегии и предложить мне»[806]. 13 января в дополнение к резолюции Петра были указаны и лица для дальнейшей работы над законопроектом: «Кабинет-секретарь Макаров объявил, что е[го] им[ператорское] в[еличество] указал двум персонам из Сената и двум же из воинских докончить Табель о рангах»[807]. Комиссия в намеченном составе на другой же день, 14 января, собралась в Сенате; персонально она состояла из следующих лиц: сенаторов – канцлера графа Головкина и графа Брюса и военных – генерал-майоров Матюшкина и Дмитриева-Мамонова; «…и сочиняли Табель о рангах»[808]. «Протчие господа Сената отсутствовали и были в Столовой палате и смотрели и разбирали дворян»[809]. В том же составе комиссия работала и 15 января. 16 января законопроект слушался в Сенате. 17 января учреждена была особая должность герольдмейстера – в отмену особой комиссии «к розыску каждого чина и герба», обещанной первыми редакциями «Пунктов» к Табели (глава XIII). Около этого времени был набросан Петром и черновой проект «Инструкции герольдмейстеру»[810]. В связи с установлением особой должности [была] изменена редакция главы XVI, вошедшая в закон.
19 января в Сенате снова обсуждались – в присутствии Петра – Табель и «Пункты» к ней, а также «Инструкция герольдмейстеру»[811]. Тогда же был специально поставлен вопрос о гербах: «По разговоре о гербах, где и для чего кому даваны, во пример сыскать и выписать из латинских и из польских книг и объявить в Сенате». Поручено было сделать такое предварительное изучение сенаторам Мусину-Пушкину и Брюсу[812]. Графом же Брюсом 25 января был внесен список чинов по Берг-коллегии, вошедший в Табель уже после ее утверждения[813].
