переданного царем на его [Сената] рассмотрение, согласовывал его [будущий закон] с ранее установленными административными порядками и действовавшими законодательными актами. Этой стороной своей работы Сенат если и не прокладывал новых путей и не устанавливал новых порядков, то, во всяком случае, оказывал значительное содействие законодательным мероприятиям Петра, придавая им черты большей проработанности, делая их более способными действенно влиять на общественную жизнь.
12. Одним из приемов законодательной работы Сената было представление докладов царю по поводу тех законодательных предположений, которые или были вовсе неприемлемы для Сената, или не вызывали его полного одобрения. Разрешение Петром подобных вопросов при докладе следовало обычно после ознакомления царя с мнением Сената.
13. Окончательная редакция значительного количества законов, таким образом, была плодом творчества не отдельного лица или учреждения, а являлась результатом многократного совместного обсуждения и исправления их [законов] несколькими органами: законодательным и законосовещательными. И тем не менее как весь закон в целом, так и отдельные его нормы входили в жизнь только после тщательной оценки и одобрения их Петром I.
14. Несмотря на то что в распоряжениях Петра содержались определенные указания на шведские и другие иностранные законы как на основной источник при выработке многих русских законопроектов и несмотря на составление некоторых проектов законов иноземцами, тем не менее законодательные акты Петра I в окончательной редакции становились вполне русскими, национальными законами. Они соответствовали «ситуации сего государства», в них по-своему ставились задачи и цели, вытекавшие из потребностей тогдашней России, рекомендовались и проводились приемы и средства к осуществлению их [этих задач и целей], соответствовавшие характеру и культурному уровню русских людей того времени.
Глава VI
Утверждение закона и публикация его
После долгой и серьезной работы над проектами законов они обычно поступали на утверждение верховной власти. Подготовка законопроекта к подписанию имела место или в Кабинете Петра I, или в Сенате – в зависимости от того, где разрабатывался законопроект.
Изучение архивных материалов обнаруживает, что и к этой стадии правотворчества законодатель был внимателен, так что и этот момент не был только формальным актом. При подписании закона Петр обыкновенно прочитывал его в последний раз и часто делал дополнения, уточнения, а иногда приводил новые обоснования. Исключением в этом отношении не являлись даже и те законы, над которыми ранее велась продолжительная работа. Укажем на примеры подобных исправлений белового текста: в «Должности генерала-прокурора», в главе X редакции Е[821]; в Регламенте Мануфактур-коллегии, глава XXIII[822]; в «Пунктах» к Табели о рангах, главы XII, XIV и XV[823]; в «Инструкции вальдмейстеру», главы III, VI, VIII и X[824]; в «Инструкции герольдмейстеру», глава II[825].
Эти дополнения и вставки Петра были иногда весьма принципиальны. Например, в Уставе от 5 февраля 1722 года об изменении порядка наследования императорского престола в России, в пункте 5, в текст, переписанный писцом: «Чего для за благо рассудили мы сей Устав учинить, дабы сие было всегда в воли правительствующего государя, кому оной хочет, тому и определит наследство», Петр прибавил: «…и определенному, видя какое непотребство, паки отменить»[826]. В указе об установлении Духовной коллегии к тексту: «Того ради образом прежних, как в Ветхом, так и в Новом завете, благочестивых царей, восприяв попечение о исправлении чина духовного, а не видя лутчего к тому способа, паче соборного правительства, уставляем Духовную колегию» – Петр собственноручно прибавил в обоснование: «Понеже в единой персоне не без страсти бывает, к тому же не наследственная власть, того ради вятше не брегут»[827].
Кроме дополнений и обоснований, Петр на подписываемых им актах иногда делал распоряжения о способах публикования закона, о сроках введения его в жизнь, о внесении вновь публикуемого указа в систему ранее изданных законов, о надзоре за исполнением устанавливаемого закона, давал определение объема его применения и прочее.
Приведем примеры таких распоряжений, написанных как на издаваемых вновь актах, так и на сопроводительных к ним указах.
В марте 1714 года Петр подписал указ о разделении движимых и недвижимых имений и сопроводил его отдельным, специальным указом, адресованным «господам губернаторам», – о рассылке указа, о прибитии печатных его экземпляров у церквей и о содержании «в великом осмотрении» пункта 16 указа, чтобы не дать возможности ябедникам «своими вымыслы» и этот важный указ испортить[828].
Посылая из Данцига[829] сенаторам утвержденную им «книгу Воинский устав» в марте 1716 года, Петр вслед направляет им же 10 апреля указ[830], в котором определяет способы публикования закона, в частности напечатание его в количестве тысячи экземпляров на русском языке и трехсот – на [русском и] немецком для иноземцев, служивших в русской армии. Это распоряжение Петра, а также и черновые материалы, относящиеся к законодательной работе над Воинским уставом и сохранившиеся в большом количестве в 37-й книге I отделения Кабинета Петра Великого, разрешают спор в нашей исторической литературе о том, на каком языке вырабатывался Воинский устав – на русском или на немецком. Судя по архивным источникам[831], Воинский устав, этот первый крупнейший законодательный акт Петра I, вырабатывался им на русском языке и в окончательной редакции, в беловом тексте, был подписан Петром «в Данцихе» 31 марта 1716 года также на русском языке. Подлинный экземпляр Воинского устава – с подписью Петра, единственный подлинный текст, – до 1917 года хранился в Петрограде, в
