Советские спецслужбы и Красная армия

Москве[578]. Две недели тому назад при передаче Вам разговора т. Костяева со Срывалиным Вы решительно запротестовали при мысли о расформировании Регистр[ационного] управ[ления]. Я сказал Вам, что, если вопрос во мне, я уйду на Курсы, и вопрос исчерпан. Тем не менее Вы решили оставить меня и послать [в] командировку с В.П. [Павуланом] для урегулирования агентурной разведки в республиках. Я предчувствовал, что не вернусь в Москву, но 12 марта Ваше поздравление рассеяло тяжелое душевное самочувствие.

Почему Вы открыто не сказали о ссылке? Ведь я [тогда] устроил [бы] все свои дела, взял хотя бы белья с собой и по- человечески уехал бы. Или же Вы сомневались в том, что я уйду?

Что бы ни случилось, подлость Костяева меня не удивляет. Они всегда были интриганами, но я думал, что при том уважении и честности, с коим я к Вам относился, ни разу не подведя Вас ни в чем, я имел нравственное право рассчитывать на элементарный порядок увольнения.

Спасибо за прошлое. Всего Вам наилучшего. Считаю необходимым просить у Вас разрешения приехать сдать курсы и денежные суммы моему заместителю[579] и Регистрац[ионное] упр[авление] [сдать] другому [лицу], а также захватить свои вещи.

Примите заверения в уважении.

Г. И. Теодори

P.S. Оставляю за собой право просить у главкома и предреввоенсовета о назначении в Латвию ко мне тех из моих сотрудников, которые выразят желание, и тех военспецов, кои являются излишними в других учреждениях.

Г. И. Теодори

22/III — [19]19

РГВА. Ф. 6. Оп. 10. Д. 3. Л. 254–255 об. Автограф черным карандашом.

Документ № 2.2.5

Переговоры по прямому проводу С. И. Аралова с П. М. Майгуром и Г. И. Теодори по поводу ареста последнего

Около 23 марта 1919 г.

[Г. И. Теодори: ] У аппарата т. Аралов? Здравствуйте, Семен Иванович. Прошу ответить на следующие вопросы:

1) За что арестован.

2) Тронута ли моя жена, сестра.

3) С Вашего ведомства произведен арест или нет.

4) Сегодня меня вышлют [в Москву] или нет.

5) Павулан уехал сегодня утром, он знал, что я болен уже с Вильно, поэтому мы старались закончит[ь] всю работу, чтобы я мог вернуться.

6) Знает ли о моем аресте Троцкий и по выпуску.

7) Поручились бы Вы за меня или нет.

8) Не связана ли была моя поездка и задержка в Двинске с арестом.

9) Прошу за прошлую работу оградить жену и сестру, как единственных близких мне лиц, от обысков, арестов и дерганий.

[С. И. Аралов: ] Теодори?

1) За что арестован — не знаю.

2) Вчера вернулся из Москвы, жена и сестра Ваши были вполне здоровы и не тронуты.

3) Я был предупрежден, что возможен Ваш арест.

4) О пересылке в Москву не знаю, думаю, что это будет сделано в ближайшее время.

6) Троцкого в Москве нет уже целую неделю, и потому, вероятно, не знал; что же касается выпуска, то сведения получены только сейчас о Вашем аресте.

7) Если поднимется вопрос о поручительстве и [таковое] будет возможно — возьму на поруки.

8) Нет.

9) Хорошо. Не волнуйтесь, думаю, что все обойдется благополучно, и больше спокойствия. Возможно, что здесь недоразумение. Аралов.

[Г. И. Теодори: ] Спокойно и хладнокровно ко всему отношу[сь], т. к. результат моей работы налицо, Вы лично уверены ли в моей работе? Сегодня меня хотят отправить в Москву. Просил бы избавить от этой процедуры здесь, ведь все меня знают и я никуда не уйду. Если же нужен для допроса, то просил бы в Москве держать на Знаменке в Особом отделе на Вашем учете. Не пострадали ли другие невинные лица по выпуску? Я кончил. После меня задает вопросы Майгур.

[П. Майгур: ] В случае отправления Теодори в Москву прошу мне указат[ь], на кого я должен возложить