– Да что-что! У них метод прост – карательная психиатрия! Держали в больнице, кололи чем-то, и после этого она совсем… – он махнул рукой. – Я ему говорю: «Ты снова её вылечи! Обещаю, что не буду больше запрещать к вам ходить!» А он сказал, что одно дело тело исцелять, совсем другое – душу. Там, говорит, барьер какой-то разрушили и что теперь туда какая хочет сущность, та и зайдёт. И он тут уже ничем помочь не может. Вот с тех пор она и… – он снова тяжело вздохнул. – Сегодня позвонили из больницы. Опять кризис.
– Надо же! А вчера, вроде, всё нормально было, – сочувственно покачала головой Оксана.
– Чего? А ты откуда знаешь?
– Саша с ней разговаривал. Муж мой.
– С Глашей?! Ты ничего не путаешь?
– Да нет. Правда, она между тремя личностями переключалась…
– Не понял. Его как туда пустили?!
– Он получил сотрясение мозга и его туда увезли. Он после контузии состоит на учёте. Поэтому…
– Вот оно что! А я-то думаю, что опять спровоцировало? И кем она вчера была? Что поведала?
Оксана открыла рот, чтобы ответить, но он перебил:
– Не надо! Это я так спросил.
– Ладно, – пожала плечами Оксана. – Скажу лишь, что её рассказ подтвердился. Она действительно говорила от лица давно умершего человека. Говорила то, чего знать не могла.
– А как вы проверили?
– Есть такая штука – Интернет. Я забила ключевые слова и…
Дядя Сеня снова замахал руками и зажмурился.
– Не грузи меня, девочка! Мне всё равно, что она там болтала. Сейчас она лежит, привязанная к кровати и обколотая. Как овощ на грядке. Потом она будет месяц выходить из этого состояния. И всё ради того, что кому-то захотелось поговорить с её одержателями! Тьфу! – он встал и вышел.
– Но мы же не знали… – виновато проскулила Оксана.
– Полезного-то хоть чего-нибудь сказала? – с укоризной спросил Васька.
– Для поиска Антонины, нет. Говорили о судьбе Пинаева.
– Да ты что?! – Васька аж подпрыгнул на стуле.
– Чего сидим-то? – спросил Алексей. – Ясно же дали понять, что разговор окончен.
– Да не! – мотнул головой Васька. – Он отходчивый. Сейчас покурит и вернётся. С адресом-то не разобрались же ещё. И чего про Пинаева? – снова повернулся он к Оксане.
– Не сейчас. Длинная история.
Дядя Сеня действительно вернулся через пару минут. Сел, потрепал бороду.
– Барахольщик брехло то ещё, – сказал он. – Так что, разумеется, никакого деда Егора вы там встретить не могли. Кто это был, не знаю. Почему наш адрес сказал, тоже ума не приложу. Да и не знал он этот адрес. Я же с Шурочкой жить-то начал уже после его смерти. Пока он жив был, Глашу как-никак, но поддерживал. А как умер, так она из больницы и не вылезает. Вот я к Шуре и перебрался. Так что, у меня один ответ – случайность.
– Да не верю я в такие случайности! – проворчала Оксана. – А дед Егор тоже был хромой?
– Ну, не то чтобы хромой, но ходил с палкой. Колоритная такая палка у него была. Замысловатая.
– Со змеёй на набалдашнике?
– Да! А ты откуда знаешь?
– Именно такая была и у вчерашнего знахаря. Он сказал, что дедова. Может, это его внук?
– Может, – пожал плечами дядя Сеня.
– Так может, он и живёт в том же доме? Скажите нам адрес деда Егора.
– Неее… – помотал головой дядя Сеня. – Показать могу, а какой там адрес и не знал никогда.
– Тогда давайте съездим, и вы покажете.
Дядя Сеня тяжело вздохнул и махнул рукой.
– Ладно. Давайте завтра.
Правда о лжи
– Ну, что там про Пинаева?! – с нетерпением спросил Васька, когда они вышли из каморки дяди Сени.
– Поехали с нами, расскажу. Всё равно до завтра надо как-то время коротать. Там Саша всю собранную информацию свёл в единую схему, но могут понадобиться какие-нибудь уточнения.
– А он меня бить не будет, если я вдруг чего-то не знаю? – саркастично усмехнулся Васька.
