его волосы казались светлее обычного.
– Сара, вы меня слушаете? – спросил Хью Макгоуан.
Злость придала мне смелости.
– Как вы смеете называть меня Сара! – в ярости вскричала я. – И как вы смеете говорить мне, что я должна делать!
– Спокойно. – Он ни разу не повысил голос, но я видела, как блестят костяшки его пальцев в тусклом свете у двери. – С Патриком говорите, как вам угодно, но я предостерегаю вас от ошибки думать, что со мной вы можете обходиться так, как с ним.
Наступило молчание, потом он подошел к изножью кровати, а я вцепилась пальцами в складку покрывала.
– Никакого скандала не будет, – произнес он наконец. – Сара, вы это понимаете? Никакого скандала. А это означает, что и никакого развода. Мы все должны прийти к договоренности. Очень цивилизованной договоренности, Сара, и если вы будете вести себя благоразумно, то нет причин, чтобы для вас такие условия стали невыносимыми. Напротив. Вы останетесь хозяйкой Кашельмары и будете и дальше жить с вашими детьми. А что еще вам нужно? Но конечно, никакого любящего мужа, настаивающего на своих супружеских правах, и никакого любовника, который делил бы с вами постель. Разумеется, как Патрик уже сказал, вы можете завести себе любовника, если захотите, но не будем лицемерить. Если уж мы так честны друг с другом, давайте признаем, что у вас есть свои недостатки по женской части и вы вряд ли будете страдать оттого, что спите одна.
Он замолчал. Мне стало нехорошо. В этой агонии унижения я могла думать только о том, что он знает: Патрик все выложил ему; он знал о моем дефекте и презирал меня за него.
– Безусловно, мы все вынуждены будем пойти на маленькие жертвы, чтобы наша договоренность не нарушалась, – продолжил он, – но в целом, думаю, Патрику и мне придется жертвовать большим, чем вам, чтобы сохранить конфиденциальность. Вам же придется пожертвовать только вашей гордостью, Сара, а поскольку вам и гордиться-то почти нечем, то я не думаю, что прошу у вас слишком многого.
Наступило молчание. Он чуть расслабился, разжал один кулак, провел пальцем по столбику в изножье кровати.
– Сара, вы пока все поняли? Хорошо. А теперь позвольте мне объяснить вам, что случится, если вам придет в голову предпринять действия, подрывающие нашу договоренность. Например, если вы пожалуетесь вашей невестке мисс де Салис, или братьям Патрика, или даже вашему собственному брату в Нью-Йорке… Или, того хуже, если вы попытаетесь бежать с детьми и искать юридической помощи или предпринять какие-то шаги, которые приведут к скандалу… Что ж, это будет в высшей степени неблагоразумно. Поверьте мне, это будет очень глупо. Вы никогда не должны забывать, что Кашельмара – место очень… удаленное. А в удаленных местах могут случаться самые неприятные вещи, в особенности с людьми, которые нарушают свое слово или отказываются от сделки… а мы с вами заключим сделку, Сара, не заблуждайтесь на сей счет. Вы дадите нам слово, что предпримете все возможное, чтобы сохранить status quo. У вас нет выбора. Карта легла не в вашу пользу, и если каким-то образом вам удастся подать заявление в бракоразводный суд, то вы скоро узнаете, что именно вы пострадаете больше всего. Беглянка-жена, возможно, несколько сфальсифицированные свидетельства об адюльтере, и что вы тогда скажете судье? «Послушайте, милорд, мой муж состоит в непотребных отношениях с другим мужчиной»? И кто вам поверит? Ни одна душа ни в Англии, ни в Ирландии не сможет свидетельствовать, что Патрик прежде был замечен в чем-то подобном, что же касается меня, то я имею намерение жениться, когда перееду в Клонах-корт, – одна из жертв, которые мне придется принести, чтобы сохранить наши договоренности… А судья дважды подумает, прежде чем поверить истерическим обвинениям, которые вы по глупости можете предъявить. Но вы же не настолько глупы? Я не могу отказать вам в некотором уме, к тому же буду очень сердит, если вы нарушите условия нашей сделки. Сара, вы меня понимаете? Я буду очень сердит.
Он стоял надо мной. Я, ничего не видя, сидела, уставясь в ковер, но хорошо чувствовала присутствие его кулака в шести дюймах от моего лица.
– Нам ведь не нужно устраивать скандал, Сара, правда?
– Правда, – подтвердила я.
– Это было бы очень плохо для всех нас. В особенности для детей.
– Да.
– Хорошо. Я рад, что мы пришли к согласию. Теперь дайте мне слово, что вы сделаете все, чтобы сохранить наши договоренности.
– Я… даю слово…
– Продолжайте.
– …сделать все… чтобы сохранить наши договоренности.
– Вы останетесь преданной женой Патрика. Не будете жаловаться.
– Да.
– Сара, мне нужно ваше слово.
– Обещаю.
– Да?
– Преданная жена… не жаловаться.
– Прекрасно. – Он прикоснулся ко мне. Я в шоке вскрикнула, а Макгоуан, увидев ужас в моих глазах, улыбнулся. – Так-то лучше, – проговорил он, приподнимая мой подбородок и вынуждая меня заглянуть ему в глаза. – Я люблю, чтобы женщины были покорными и послушными. – Его пальцы сжали мое
