Башня у моря

– Револьвер!

– Охраннику положено иметь револьвер – разве я тебе не говорил? – Она была так красива в меховой шапочке и муфте! Увидев ее, я почувствовал себя совсем растрепанным, потому что был без пиджака, еще не успел побриться – настоящий бежавший заключенный, каким я и был на самом деле. – Не бери в голову, – отмахнулся я, вытирая о тряпку руки, испачканные машинным маслом. – Садись и выпей чая. Полагаю, это Нед привел тебя в такое состояние.

В этот момент я принял решение не признаваться ей, что неудачно поговорил с ее сыном. Дело было не в том, что я стыдился за себя самого, просто хотел избавить ее от лишних забот и тревог.

– Да, Нед был ужасно расстроен, – подтвердила она. – И я тоже.

Он, как выяснилось, спросил ее, правду ли я сообщил ему о его отце и Макгоуане, а когда она ответила утвердительно, мальчишка заперся в своей комнате и отказался говорить с ней.

– Дай ему время. – Я с облегчением понял: Нед не стал пересказывать в подробностях то, что узнал от меня. – Ему нужно этим переболеть. Конечно, он потрясен.

– Но почему он до сих пор так сердится на меня? – возбужденно спросила она. – Я думала, стоит ему узнать правду об отце, как он будет на моей стороне.

– Так оно и будет. – Я пытался успокоить ее.

– Максвелл, ты рассказал ему о…

– О чем? – Вопрос я задал слишком быстро, благодаря Бога за то, что могу, не греша против правды, сказать ей: нет, я не сообщил ему об изнасиловании, хотя и не скрыл от него, что Макгоуан присутствовал в ее спальне, но Сара, к счастью, имела в виду только мои с ней отношения. – Да, я рассказал ему, – ответил я, пряча свое облегчение. – А почему нет?

– Понимаешь, я…

– С каких пор ты стала стыдиться наших отношений?

– Дело не в этом. Просто, вероятно, для Неда все это было не по силам… все сразу… ты не понимаешь?

– Я хотел, чтобы он знал, что я люблю тебя и буду заботиться о тебе. Послушай, дорогая, у меня замечательная идея, которая вполне устроит Неда, и он тут же станет как шелковый.

И я рассказал ей о своем плане возвращения в Кашельмару.

Поначалу ее пробрала дрожь, но я этого ждал.

– Я надеялась, что никогда больше не вернусь туда.

– Конечно надеялась. Но Кашельмара когда-нибудь будет принадлежать Неду, верно? А если там не будет твоего мужа, а Макгоуан исчезнет…

Что-то в выражении ее лица заставило меня замолчать. Глаза ее сверкнули, как и всегда при упоминании о Макгоуане, и на моих глазах ее щеки порозовели, а чуть приоткрытые губы повлажнели.

– Ты не забудешь про мое ожерелье? – поинтересовалась она, а когда мы оба рассмеялись, сила ее ненависти зажгла во мне искру, и я возжелал ее.

Ожерелье стало шуткой, понятной только нам двоим. Она родилась в тот памятный вечер, когда мы пили за победу над Макгоуаном, и я обещал подарить ей его яйца, нанизанные на веревочку.

– Ни про тебя, ни про твое ожерелье! – поддразнил ее я и потянулся к ней.

Я забыл, что руки у меня в масле, и вскоре масло появилось повсюду – на ее нижних юбках и корсете, ее бедрах и груди, но нам обоим было наплевать. Она повторяла: «Пожалуйста, люби меня», и я ее любил, потому что, Бог свидетель, мне не требовалось никаких понуканий, а потом Сара пробормотала:

– Не знаю, что бы я стала делать, если бы потеряла тебя.

Она сказала это так, словно я собирался уйти от нее к другой женщине.

– Почему это ты должна меня потерять? – спросил я с улыбкой. – Ты вовсе не похожа на девочек, которые вечно все теряют!

Но я знал, что временами на нее находит хандра, несмотря на все мои заверения, и она все еще до безумия волнуется за своего мальчика.

– Ты не должна беспокоиться за Неда. – Я подошел к раковине и вытащил жестяную ванну. – Занимай его, чтобы у него не оставалось времени киснуть как мокрой курице. Пусть Чарльз наймет ему наставника. Уроки отвлекут его. – Я взял кувшин и принялся наполнять ванну водой. – Потом, когда он попривыкнет ко мне, я тоже будут выводить его. Мне это нравится. Я как раз вчера думал обо всех местах, куда мы могли бы сходить вместе.

– Если только он сможет принять тебя…

– Никуда не денется, – сказал я с гораздо большей уверенностью, чем чувствовал. – Какой у него есть выбор? Он должен быть на твоей стороне, а когда он это поймет, ему станет ясно, что мы все на одной стороне. И представь, какой его ждет сюрприз, когда ему станет ясно, что я вовсе не такое чудовище, как он думает!

– Это верно. – Сара наконец улыбнулась. – Да, ты наверняка прав, и мне не стоит так уж беспокоиться.