бесформенные груди, и я не сомневался, что и бедра у нее огромные. Когда она заехала в Кашельмару, я первые пять минут воображал ее в одних черных чулках и настолько погрузился в это отвратительное, но навязчивое умственное упражнение, что далеко не сразу стал слышать, что она говорит.
– Нед! – откуда-то издалека донесся укоризненный голос матери, она пребывала в сильном возбуждении, потому что даже не предполагала, что Эдит зайдет. В прошлом они были заклятыми врагами и практически не разговаривали.
– Извините, кузина Эдит, – сказал я. – Я не расслышал.
Кузина Эдит спросила, чем я занимаюсь в свободное от уроков с мистером Уотсоном время.
– Хожу охотиться, рыбачить, – ответил я. – Иногда катаюсь в лодке по озеру.
– Один?
– Нет, у меня есть несколько друзей.
– Что у тебя за друзья?
– Эдит, – попыталась переключить ее внимание мама, – я должна показать тебе рисунки Джейн. Они такие замечательные для девочки, которой и семи еще нет.
– Нед, как зовут твоих друзей?
– Джойс, О’Мэлли, Костелло… – Что-то в выражении лица матери заставило меня замолчать. – Ребята из долины, – пробормотал я, чуть ли не локти себе кусая: как же я не понял, что кузине Эдит сразу станет ясно – мои друзья низкого происхождения. Я не хотел смущать маму.
– Я, пожалуй, схожу в детскую и приведу других детей, – объявила мама. – Нед, пойдем со мной. Извини нас, Эдит.
– Ах, Нед, ты же не оставишь меня одну! – воскликнула кузина Эдит, предприняв жуткую попытку улыбнуться. – Где же твое благородство? Хорошо, Сара, приведи детей.
– Может быть…
– Пожалуйста! Я буду рада увидеть малюток! – воскликнула кузина Эдит, перехитрив мою мать, которая неохотно вышла. – Ну что ж, Нед, – заговорила она, – должна признать, что твоя дорогая мамочка прекрасно выглядит. Замечательно, что у нее есть мистер Драммонд, который за ней приглядывает.
– Да, согласен, она хорошо выглядит.
– Ты часто видишь мистера Драммонда?
– Кое-когда.
– Это когда же?
– Я вижу его за ужином.
– Каждый вечер? Очень мило. И за завтраком тоже?
– Нет.
– Он завтракает вдвоем с твоей матерью?
– Нет, в своем доме.
– Брось, Нед, со мной ты можешь быть честным! Мы оба знаем, кто есть кто, правда?
Я промолчал.
– Мать каждое воскресенье водит вас в церковь?
– В часовне раз в месяц проходит служба.
– И твоя мать ходит?
– Нас водит Нэнни, – ответил я, недоумевая: зачем я говорю ей правду?
– Очень рада, что твоя дорогая мамочка не лицемерит, – сообщила кузина Эдит. – Признаюсь, я осуждаю лицемерие. Тебе нравится мистер Драммонд?
– Мне он нравится гораздо больше, чем нравился мистер Макгоуан, – заявил я, не сдержавшись. – И если вы уже закончили оскорблять мою мать, то, может быть, покинете наш дом?
– Нед! Как грубо!
Я сказал то, чего не следовало говорить. С моей стороны это было глупо – я играл ей на руку.
– И невежливо! – воскликнула кузина Эдит. – Хуже, чем уличный мальчишка!
Я вышел.
Две недели спустя, вскоре после поездки кузины Эдит в Суррей, мой отец через своих адвокатов сообщил матери, что предпринимает шаги в Канцлерском суде с целью изъятия детей из-под ее опеки и отзыва документа о передаче мне Кашельмары.
Глава 3
– Ничего у него не получится! – горячился Драммонд. – Передача Кашельмары Неду оформлена юридически безупречно. И как пьяница может требовать опеки над детьми?
