– Инес, зал готов?
– Мисс Данливи обо всем позаботилась, но нам пора двигать. Я подойду через минуту.
Клиффорд собрал свои книги и ушел в сторону зала, а Инес долго не выпускала Уинстона из объятий.
– Знаешь, чего мы давно не делали?
– Не-а.
– Мы не поднимались на Эмпайр-стейт-билдинг. Давай в следующее воскресенье. Спенсер, ты тоже приходи.
– Конечно.
– Уинстон, ты не против?
– Не-а.
– Придешь послушать выступление отца?
– Может быть.
Уинстон начал прибирать на столе. Смял листок с рекламой Колетт Кокс и бросил его вместе с объедками в мусорную корзину.
– Мисс Номура.
– Что?
– Как думаешь, отец пришел бы на это собрание, если бы у него на сегодня не было назначено выступление?
– Не знаю.
– Попробуй не проголосовать за меня.
– Голоса надо заслужить, Уинстон. Силой голосовать за себя не заставишь, – сказала Инес, убегая в коридор.
Иоланда усадила ребенка в коляску, пристегнула его и прижалась к Уинстону. Задрала футболку, обнажив пляжный мяч его живота.
– Ты ж мой красавец. Взял запасную футболку?
– Забыл.
Иоланда задрала футболку выше, обнажив его грудь.
– Мне не нравится, как мисс Номура на тебя смотрит.
– И кто теперь параноик? Ты, кстати, заметила, что отец даже не попрощался?
– Заметила.
Два пальца Иоланды коснулись груди Борзого, скользнули по лыжной трассе из жировых бугров, прошли слаломом между прыщами и разнообразными боевыми шрамами, оставляя на потной коже извилистый след. Живот Уинстона задрожал, когда ее пальцы сделали круг около его пупка.
– Что ты имел в виду, когда сказал, что у меня нет выбора, что я должна поддержать тебя, если ты примешь участие в выборах?
– Ты моя девочка, если я что-то делаю, ты идешь за мной. И наоборот.
– Я думаю, что идти за ниггером, у которого в кармане пятнадцать штук, гораздо проще.
– Да что ты говоришь?
Фарик схватил Спенсера за локоть и потащил к двери.
– Мы тут постоим, хорошо?
– Хорошо, – ответил Уинстон.
Иоланда стерла руками пот с груди Борзого и высушила его соски своим дыханием, наблюдая, как его тело покрывается гусиной кожей.
– Иоланда, что ты делаешь?
– Ты не думал, что мы поженились слишком молодыми? – спросила она, проникая указательным пальцем в бездну его пупка.
Палец погрузился до третьей фаланги, Иоланда, казалось, давила непосредственно на чувствительные точки мужниной души. Она хотела возбудить внутри его настоящего самца, услышать его рев, чтобы он умолял о пощаде ее и только ее. Уинстон напряг пресс, и стенки его пупка стиснули палец, как китайская ловушка из темной кожи.
– Ланда, никуда ты не денешься, так что не бузи.
Иоланда резко дернула руку, но не смогла высвободиться из вакуумного капкана.
– Борзый, не балуйся!
Уинстон выдохнул и расслабил мышцы. Прежде чем вытереть влажный палец о его штаны, Иоланда его понюхала. Потом задрала свою футболку и обняла Уинстона; их потные животы слиплись, как мокрые салфетки.
Тем временем в коридоре Спенсер спросил у Фарика:
– Уинстон и Инес, они что, серьезно?
– Жидок, я не знаю насчет мисс Номуры, и я сомневаюсь, что Борз реально займется всей этой мутотенью с плакатами и выступлениями, но я точно
