Он? Здорово звучит, конечно. Полезно для самооценки, что может не только по мячу лупить, да… Только это же не так. Оба знают.
– Нет. Мы сделали. О должности своей не забывай.
Лара засмеялась снова. Засмеялась и пошла, махнув на него рукой. Плечи тряслись, Столешников все понимал, знал, что за этим смехом стояли слезы, но… Иногда просто нужно оставить человека одного. Ненадолго. Так будет лучше.
А две недели пролетели как один день.
Дан! Дан!
«Метеор»!
Дан! Дан!
«Метеор»!
Барабаны бьют на подходе к «Краснодару».
Дан! Дан!
«Метеор»!
Дан! Дан!
«Метеор»!
«Краснодар» живой рекой тянется к своему стадиону. Красивый, широкий, веселый «Краснодар». Мешаются майки клубов, сегодня все неважно, сегодня Кубань болеет за своих!
Дан! Дан!
«Метеор»!
Дан! Дан!
«Метеор»!
Черноморцы идут кучно, бело-голубые, громко, радостно.
Дан! Дан!
«Метеор»!
Дан! Дан!
«Метеор»!
Дан!
Автобус повернул к стадиону. Столешников смотрел на людей, идущих по еще зеленому парку… на что? На самый зрелищный матч? На самый ожидаемый? На что?
Какова цена матча для них, сидящих внутри? Кто скажет?
Балкон дремал. Додин жевал жвачку и что-то слушал. Зяба и Звенигородский, как обычно, спорили. Масяня смотрел что-то в планшете. Зуев спрятался за сидениями, Столешников даже нашел его не сразу. Марокканец с сыном обсуждали заданное по естествознанию. Петровский читал какую-то глупую и смешную книжку, ржал как конь всю дорогу. Витя экономил силы: развалился на сидениях сзади и похрапывал. Бергер что-то чиркал в блокноте.
Апатия? Да нет. Просто они знали, зачем едут. Противник серьезнее? Да, это факт. Боялись ли они выходить против него на поле? Раньше, наверное, боялись. Но если ты не можешь изменить факт, измени свое отношение к нему. Они изменили. И изменились сами. Обрели уверенность. Не все еще, конечно. Юра с тревогой поискал глазами Зуева…
Мелькнул шлагбаум, скрипнули тормоза. Приехали.
Пошли, ребятки, наше время. Пошли…
Эти крайние минуты перед матчем всегда летят быстро. Не успеешь оглянуться – уже пора выходить на поле. На улице прохладно? Это хорошо, не сильно запыхаются. Готовы? Готовы.
Столешников похлопал, дожидаясь, пока они обернутся.
– Там впереди «Спартак». Мы все понимаем. Они сильнее, выше классом, опытнее, сыграннее. Им есть, что терять. Многие из вас думают, что проиграть такой команде в финале не стыдно. Вы и так сделали больше, чем от вас кто-либо ждал. В общем, вам есть, чем гордиться. Но я уверен, что единственные, от кого реально зависит то, что будет происходить там в ближайшие два часа, – это мы с вами.
Молчат, слушают, вспоминают все, что прошли и оценивают себя. Нет, не так. Не с того начал.
– Прямо здесь в этой комнате мы должны решить, кто мы: команда, которая имеет право на этот Кубок, или просто провинциалы, которым очень повезло оказаться в финале, чем мы и будем гордиться всю оставшуюся жизнь. И что бы там не происходило, я горжусь каждым днем, проведенным с вами на одном поле. Я горжусь, что я ваш тренер.
Можно ли понять, что из сказанного нужное и вовремя? Да. Внимательно посмотри на их лица и поймешь, что сейчас будет там, наверху…
– И если кто-нибудь когда-нибудь вам скажет, что вы здесь оказались случайно, что вам просто повезло, плюньте ему в морду. Вы здесь по праву. Я
