– Тогда зачем он все время жил на фермах?
– А! Так ведь больше он ничего не умел. Только писать стихи. Не смог закончить Гарвард – начались какие-то странные проблемы со здоровьем, «нервное расстройство». Когда он там оказался во второй раз, за академические успехи ему платили стипендию – почти двести долларов в год. По тем временам это были неплохие деньги. Скорее всего, у него началась депрессия. Домашний доктор посоветовал ему жить на ферме. Роберту понравилась жизнь на природе. К тому времени было опубликовано его первое стихотворение, и он решил, что стал настоящим поэтом.
– Так что, это была не первая его ферма?
– Не первая. Сначала они поселились в Метуене, штат Массачусетс, взяв ферму в аренду. Но там умер их первенец. Надо сказать, им было нелегко, Роберту и Элинор. Представьте себе, с одной стороны, Изабел, которая слышит «голоса». Сегодня ей наверняка поставили бы диагноз – «шизофрения». С другой стороны, теща, мать Элинор, увлекавшаяся доктринами Христианской науки. Она-то, когда заболел маленький Эллиот, и посоветовала не обращаться к врачу.
– Так почему же он ее послушал?!
– Э-э-э… не все так просто. Молодые люди, не имеющие знаний, опыта, напуганные, без средств. Джинни психически больна, у Изабел диагноз – рак.
– И что? У Роберта была пожизненная депрессия?
– Хе-хе, Луба, странные вопросы задаете!.. Лучше давайте поговорим о фермах. Собственность, я говорю о Дерри, была куплена на деньги деда, который поставил лишь одно, но существенное условие: Фрост может здесь жить, но ферма будет принадлежать Роберту только через десять лет. А пока что за ним будет присматривать его человек.
5
Их было двое. Они бежали, спрятались от мира, повязанные общей тайной – смертью сына. Виной! Вина эта и горькая тайна стоит между ними. Если переделать прошлое, вернуться в тот день, принять меры, опомниться… Не слушать советов, вовремя найти, привезти на ферму настоящего врача, а не этих лекарей, на которых настаивала Бэл. А если бы в колодец с питьевой водой не было пролито молоко? Если бы ребенок не стал пить колодезную воду? Если бы Роберт не страшился простуд, сумел вычистить колодец, не брал бы из него питьевую воду?.. Если бы он не боялся наследственного туберкулеза, от которого умер отец; если бы не страдал сенной лихорадкой, что лишала его сил? Если бы…
Можно ли утешить мать, потерявшую ребенка? В чем она нашла поддержку, во что верила? Да и верила ли Элинор?.. Дочь священника, не любившего разговаривать с прихожанами, в конце концов оставившего приход. Ее мать ушла от отца, не простив ему этого предательства – того, что отвернулся от веры. Сама же вслед тоже отвернулась от церкви, став фанатичной приверженкой Христианской науки.
6
– За пять лет до переезда в Дерри, 19 декабря 1895 года, состоялась свадьба Роберта и Элинор, – рассказывает экскурсовод. – Отец Элинор был против. Он отказался оплатить церемонию их венчания в церкви, считая, что Роберт страдает одним из самых опасных грехов – ленью, что на него нельзя полагаться.
– Вполне справедливое опасение! – восклицает Джейк. – Не забывайте: для жителей старой Новой Англии леность или праздность – один из семи смертных грехов. Англичане – современники Шекспира – знали, что тот, кого мы сделали литературным героем (человек, одетый в черное платье, Гамлет, с его нерешительностью, склонностью рассуждать и ничего не предпринимать), грешник. Он не желал действовать.
– Джейк! Мне бы это и в голову не пришло… – удивляется Люба. – Но при чем здесь Фрост?
– Я думаю, что Фрост также не был лишен этого знания, но был слишком упрям, чтобы соблюдать условности, которые диктует общественная мораль.
– Да-да, вы правы! – перехватывает инициативу Билл, или Боб, или Джон. – А его будущий тесть к тому же подозревал, что у зятя отвратительный характер, что тот страдает от перепадов настроения, вспыльчив, неорганизован; отец невесты полагал, что Роберт совсем неподходящий жених для его дочери. Но мать Роберта, Изабел, поддерживала молодых; свадьба состоялась в ее частной школе. В этой же школе преподавал и сам Роберт.
– Вам будет интересно узнать, как именно Роберт помогал в обучении юных питомцев матери, – вставляет Джейк. – Изабел не справлялась с этими сорванцами. Сегодня мы называем их тинейджерами. Тогда их называли отроками. Роберт приобрел трость и попросту бил подростков, которые не умели вести себя в классе подобающим образом. Позднее ему пришлось за это поплатиться. Побитые им ученики как-то подкараулили Фроста и избили его за милую душу… – Джейк хмыкнул и стал искать Джейн. Она стояла рядом, на полшага сзади. Он протянул руку, ухватил ее за остренький локоть и потянул за собой. Группа экскурсантов перешла в следующее помещение.
– Спасибо, дорогой профессор! Я и не знал таких подробностей. Что ж это вы такие хитрые все, путешественники?
Боб, или Билл, или Джон хмыкал, размахивал руками, подмигивал Джейку. Он всем корпусом разворачивался к экскурсантам, показывая себя и с фронта, и с тыла, демонстрируя клетчатую, пеструю, полосатую, многослойную одежду, грозил пальцем и кивал в такт словам, что выкатывались из его рта.
– Приезжаете, и все молчком-молчком… Откуда я знаю, может, вы учителя или бухгалтеры, а может, профессора из Гарварда… Хоть бы предупреждали
