кровати на коленях, как моя дочь.
Шей не выходила из комы четыре дня, и за это время я наконец понял, как сильно ее полюбил. Не знаю, как долго я пытался бы это осознать и принять правду о своих чувствах, не проведи я столько времени у ее постели. Сидя рядом с ней, я все отчетливее осознавал, как важна она стала для меня и моих детей.
Осталось лишь найти способ ей об этом сообщить.
Глава 21
Шей
Когда я проснулась, то увидела лишь ослепительный свет. Я открыла глаза и сразу же их закрыла.
– Шей? Ты очнулась?
Это был голос Дрю. Он здесь, со мной? Но где я оказалась? В голове стоял туман, я не могла понять, что случилось, и, бога ради, почему на меня направлены такие яркие прожектора?
Кто-то взял меня за руку и начал целовать мои пальцы. Я поняла, что это Дрю, но не рискнула открыть глаза, чтобы не ослепнуть от ламп.
– Если ты слышишь меня, сожми мои пальцы.
Я сжала руку Дрю.
– Слава тебе, Господи. Спасибо,? – прошептал он с такими искренними эмоциями, что я тут же поняла: дело плохо.
Горло изнутри было словно выстелено сухим пергаментом. Дрю, похоже, прочитал мои мысли, потому что моих губ коснулась соломинка, и я жадно к ней присосалась.
– Где… – Я не сумела закончить вопрос, но Дрю, видимо, знал, о чем я хотела спросить, потому что ответил:
– Ты в больнице. На тебя напали и избили. Тебе сделали операцию, чтобы ослабить давление на мозг: было несколько трещин в черепе.
На меня напали? Я совсем этого не помнила. Кто же захотел причинить мне вред?
– Мне нужно сказать медсестре, что ты в сознании.
Он отпустил мою руку, и я услышала, как дверь открылась и захлопнулась, когда Дрю вышел из палаты.
И снова я попыталась открыть глаза, но не выдержала яркого света. Я словно смотрела прямо на солнце.
Дрю, как мне показалось, отсутствовал всего пару секунд, а затем вернулся с медсестрой, которая тут же принялась снимать мои жизненные показатели и говорить со мной. Но уже очень скоро меня начало клонить в сон. Меня окружали голоса, но теперь они звучали радостно и бодро.
Я попыталась улыбнуться. Мне задавали вопросы и ждали ответов, однако я не могла отвечать. Я чувствовала, что темнота увлекает меня обратно в уютный сон. И торопиться было некуда, потому что Дрю наверняка позже все объяснит.
Проснувшись в следующий раз, я снова услышала голоса. Один принадлежал Лилли Палмер, второй казался незнакомым. Мне нравилось слушать их разговор. Лилли рассказывала незнакомцу, как мы познакомились с ней год назад в «Центре надежды». О том, как я приехала туда с диким гонором и как со временем изменилась. В ее словах сквозила гордость, которая помогла мне понять, какой путь я проделала и сколько еще предстоит пройти.
Я хотела объяснить, что на этом пути мне много помогали, а Лилли больше всех. Ей стоило бы стать сержантом морских пехотинцев. Она давила, она прессовала меня так, что мне хотелось кричать, сбежать от нее, спрятаться. Только муштровала она меня не в плане физической подготовки. Лилли заставляла меня смотреть в лицо всему тому эмоциональному мусору, который я волокла за собой все эти годы. Обиды, злость, страхи – она ничего не позволила проигнорировать и спрятать от себя. Было очень много боли и слез, но в итоге оказалось, что оно того стоило. Однажды во время сессии я так разозлилась, что вскочила и начала кричать на Лилли. Она слишком многого от меня требовала, я не могла больше этого выносить. Что меня тогда потрясло, так это широкая улыбка, с которой она на меня посмотрела. Тот момент стал поворотной точкой.
– Мне ужасно жаль, что с ней такое случилось,? – сказала Лилли.
Да, интересно. Мне вообще-то хотелось бы знать, что именно со мной случилось.
Лилли продолжила:
– Насколько я поняла, этого гада еще не поймали.
– А полиция знает, кто именно на нее напал?
– Это человек из прошлого Шей. Она называла его уличной кличкой – Стрелок.
– Шей? Ты в порядке? Мне вызвать медсестру?
Я сумела покачать головой. Так это Стрелок меня избил? Как же это возможно, он ведь должен сидеть в тюрьме? И почему я не могу вспомнить, что со мной случилось? Я совершенно ничего не понимала.
Несколько минут спустя я, наверное, снова заснула.
Потому что, когда я очнулась в следующий раз, лампы уже не были такими яркими и слепящими и я сумела открыть глаза. И сразу же увидела Дрю, сидящего у моей постели. На коленях он держал Библию, которую, судя по всему, читал.
