небольшом возвышении, ощущает вкус дерьма во рту, слушает дождь, взрывы и бульканье. Он был один. Он всё потерял. Он потерял Кайову и свое оружие, фонарик и фотографию своей девушки. Это он помнил. Он тогда еще спрашивал себя, нельзя ли потерять себя самого?..
Теперь, под тупым утренним дождем, мальчишка был близок к панике. Он быстро переходил с места на место, наклонялся и шарил руками в вязкой жиже. Он не поднял глаз, когда подошел лейтенант Джимми Кросс.
— Вот тут, — говорил мальчишка. — Должен быть прямо тут.
Джимми Кросс помнил лицо мальчишки, но не фамилию. Такое иногда случалось. Он старался относиться к своим людям как к личностям, но порой фамилии просто выпадали из памяти.
Он смотрел, как солдатик опускает руки в воду.
— Вот тут, вот тут… — повторял он. Движения его казались случайными и дергаными.
Выждав минуту, Джимми Кросс сделал к нему еще шаг.
— Послушай, — негромко произнес он, — парень может быть где угодно.
Мальчишка, наконец, поднял голову.
— Кто?
— Кайова. Не можешь же ты думать…
— Кайова мертв.
— Ну да.
Молодой солдатик кивнул.
— А как же Билли?
— Кто?
— Моя девушка. Как с ней быть? Тот снимок — единственный, другого у меня нет. Я прямо тут его потерял.
Джимми Кросс покачал головой. Его взаправду тревожило, что он не может вспомнить фамилию.
— Притормози, — сказал он. — Я не…
— Фотокарточка Билли. Она упакованная была… она у меня в полиэтилен запаяна… поэтому с ней все порядке, она не испорчена… если только я смогу… Прошлой ночью мы на нее смотрели… мы с Кайовой. Прямо тут. Я точно знаю, что она где-то здесь.
Джимми Кросс улыбнулся мальчишке.
— Попросишь у нее другую. Получше.
— Она не пришлет мне другую. Она даже больше не моя девушка… Она не пришлет… Черт, я должен ее отыскать.
Мальчишка всплеснул руками.
Он прошаркал три шага в сторону, опять наклонился и запустил обе руки в жижу. Плечи у него подрагивали. На короткий миг старший лейтенант Кросс задумался, где оружие мальчишки и его каска, но решил, что лучше не спрашивать.
На него накатила жалость. На мгновение день словно бы смягчился. Столько боли, думал он. Он смотрел, как юный солдатик бредет в воде, наклоняется и выпрямляется, и наклоняется снова, будто из этих отходов, этого дерьма можно что-то спасти.
Джимми Кросс про себя пожелал мальчишке удачи.
Потом он закрыл глаза и вернулся к написанию письма отцу Кайовы.
По другую сторону поля Эйзр, Норман Боукер и Митчелл Сандерс брели вдоль размытого водой берега. Близился полдень.
Норман Боукер все-таки нашел Кайову. Тот был на глубине двух футов[78] под водой. На поверхности торчал только носок ботинка.
— Это он? — спросил Эйзр.
— Кто же еще?
— Не знаю. — Эйзр покачал головой. — Просто не знаю.
Норман Боукер коснулся ботинка, прикрыл на мгновение глаза рукой, потом выпрямился и посмотрел на Эйзра.
— Ну и в чем соль? — спросил он.
— Ты о чем?
— Про шутку, дескать, дерьмо жрать. Ну валяй, объясни.
— Забудь.
Митчелл Сандерс велел им заткнуться. Все трое отошли туда, где было посуше, и сложили рюкзаки и оружие, потом вернулись по грязи к месту, где виднелся ботинок. Тело скрывалось под водой, было погребено под слоем ила и глины. Трудно было ухватиться, жижа постепенно всё сильнее засасывала
