«Когда на Капри красное солнце падает в море, и на небо взбирается бледный месяц»…
Поначалу Зиглинда не заметила, что Джонатан немного прихрамывает. Она случайно наступила ему на ногу, однако он никак не отреагировал на ее оплошность, как ей показалось, из вежливости.
— Извините мою неловкость. Давно не танцевала.
— Я ничего не заметил.
— Не может быть.
— Правда. Это протез. Настоящая осталась на Крите.
Он смотрел на нее, ожидая реакции. «Обернись на прощанье лишь раз и скажи, почему ты уходишь».
— Что же вы были так неосторожны? — упрекнула она.
— Даже не знаю, о чем я думал, — согласился он.
— Ты не говорила, что он англичанин, — шепотом возмутилась фрау Хуммель на кухне.
— Разве? — отмахнулась Зиглинда. — Наверное, забыла.
— Как так можно?
Фрау Хуммель сердито резала сливовый пирог.
— Ты не могла просто забыть!
Зиглинда поставила кофейник на поднос и попросила Меланию достать парадные тарелки.
— Не эти, — прикрикнула фрау Хуммель. — Возьми синие.
Джонатан вскочил, когда женщины вошли с подносом в комнату.
— Позвольте помочь, — предложил он.
— Мы сами, — отрезала фрау Хуммель.
— Мне не сложно…
— Сидите.
— Спасибо, — добавила Мелания.
— Да, спасибо, — улыбнулась Зиглинда.
Он слишком хорош, подумала она. Когда Джонатан сел на диван и скрестил ноги, у него из-под штанины выглянул край ремня, удерживающего протез. Он поспешно наклонился и поправил. Наверное, она сможет его полюбить.
— Похоже, я не очень-то понравился твоей тете, — сказал Джонатан, когда они остались одни.
— Тете?
— Ты же говорила, что живешь у тети.
— Я живу в ее квартире, а сама она умерла в войну.
— А кто же тогда фрау Хуммель?
— Она присматривала за мной… после того как в наш дом попала бомба. Я осталась одна. Мы просто живем вместе, я помогаю ей с Меланией.
Он кивнул. Потрескивал уголь в печи.
— У тебя остались фотографии родных?
Зиглинда покачала головой.
— Нет… Хотя подожди.
Она прошла в спальню и открыла комод, там на аккуратных стопках одежды, как в мягкой колыбели, лежал мамин гроссбух. Что-то потянуло ее за подол юбки. Зацепилась за гвоздь? Наступила на распустившуюся нитку? Нет, ничего.
Зиглинда вернулась в гостиную и села рядом с Джонатаном. Они стали вместе листать плотные страницы. Зиглинда расшифровывала мамины краткие записи, описывала напольные часы, буфет вишневого дерева, зеленые кофейные чашечки, брошь с папиными молочными зубами, и комната наполнялась призраками прошлого, слетающими с истертых страниц.
1957. Западный Берлин
Каждый вечер перед ужином, когда молодым женам полагается купать детей, стерилизовать бутылочки или читать сказки на ночь, Зиглинда бралась за пазлы. Она садилась за обеденный стол, где ее уже ждала какая-нибудь картинка, обычно с городскими видами, и начинала перебирать кусочки, в это
