Джен кивнул.
– И что же, твой убийца взбунтовался против учителя?
Джен кивнул.
– Он вытворил то же, что и я, если хочешь знать. Только я два часа ломал голову, а ублюдок с ходу догадался. И жертва…
О да, девушка. Смешно, советник оказался по-своему прав: кто знает, как там с дюжинами, а уж она не выжила бы, не пощади он тогда убийцу. Слова не лезли через глотку, и Джен на всякий случай кивнул еще раз. Верховный вспылил:
– Ну хватит! Мне нужны ответы, парень. Ответы, а не твои кивки.
Он очень хотел казаться грозным, но в темных, как смола, глазах Джен увидел страх и еще растерянность.
– Они все равно мертвы, – повторил юноша. – Все. Ты видел то же, что и я.
Маг напрягся.
– Пока что я видел необычно подробный кошмар.
Убеждать его не осталось ни сил, ни желания.
– Но был и кто-то еще. Другой, – не отставал Самер. – Еще, кроме твоего Зеваха. Как… – Он умолк на полуслове, точно от пощечины. – Что значит
Джен думал, что тот опять примется спорить, но вместо этого маг вдруг закрыл лицо руками. Так могла поступить Сахра или Налиска, но не он, не самый могучий колдун поколения. Джену стало по-настоящему жутко. В углу зашевелился советник, о котором юноша успел забыть.
Когда маг отнял руки, лицо его было бело, как мрамор, и так же неподвижно.
– Все логично. Все верно… – тихо говорил он. – Все, кто… замарался, впустил в себя пустоту. А пустота… повернулась во сне и прихлопнула вшей, кто на ней кормился. Именра говорила, в Круге их сотни.
– А ты не много ли… – советник подал голос, но чародей тут же его оборвал:
– Молчи! Не много вообразил? Весь Круг… обители, библиотеки – все создали против иноземцев. А теперь не горсть, не дюжина… сотни магов. Они все мертвы, понимаешь ты, все!
– Ты уже потерял их, – советник тяжело поднялся на ноги. – В тот миг, как они переметнулись к нагади.
– Кто-то сделал это из отчаяния. Или ошибался… – На Самера было страшно смотреть. – Еще вчера это был раскол.
– Они отдались Нагаде!
– А теперь Круг и Царство беззащитны, – продолжил за ним маг. – Не против Города, а против всех! Кто погиб в стычках, кто в резне, которую мы сами устроили… последние верные рассеяны. А теперь еще сотни мертвы. Это конец. Конец! Теперь любой…
Он хотел еще что-то сказать, но их прервал скрип рассохшейся двери.
– Так-то ты допрашиваешь пленников? А я был о тебе лучшего мнения.
Как назло, из-за Верховного Джен не видел, кого там принесло. Отличные сапоги из оленьей кожи – это он разглядел хорошо. Изрядно запачканные, с налипшими травинками.
Губы Самера побелели.
– Я позову тебя, когда сочту нужным!
Маг обернулся, но лучше оттого не стало. Джен видел, как советник подслеповато всматривается в нового тюремщика.
– А я теперь свободный человек, Сай, – голос зазвучал по-другому. – Иду, куда хочу.
В комнате повисло молчание. За стенами, в лагере, заржала лошадь.
– Прости мальца, что не отдал тебе должное, – советник встал на колени. Верно, решил отвлечь внимание на себя. – Он ранен и…
– Жалимар, – звонкий голос отдавался меж стен, заполнил всю разрушенную башню, – от тебя я тоже ждал другого. Я бы понял, явись ты с войском. А так что? Что ты можешь один? Зачем пожаловал?
С этого мига они говорили только о царствах. А еще о мечах, галерах и иноземцах.
Джену стоило вслушаться, определенно стоило. Но парень понял вдруг, что зверски замерз, так сильно, что ему уже все равно. Лихорадка брала свое. Треклятая рана!.. Повязка, точно раскаленный обруч, стянула ее слишком туго. Никому не было до него дела – и, пожалуй, оно и к лучшему.
Что он еще помнил – это руку у себя на лбу.
– Э, братец… Да ты совсем горишь.
Глаза у юноши оказались чистыми и голубыми, как полевые цветы. А вот побриться ему стоило. Щетина на подбородке и над верхней губой пробивалась неровными клочками.
– Сай поставит тебя на ноги, – говорил он. – Ты не смотри на грозный вид, у него доброе сердце, правда! Просто он вечно помнит обо мне, о семье и еще о тысячах болванов в рясах. У меня бы голова распухла… но тебя он вылечит, вот увидишь!
