Прости меня!
Помоги мне, Небесная Мать!
И со всего маху я бью его по лицу. И потом снова, пока он не опомнился. Лохан научил меня драться не только с оружием, этой зимой у нас было время.
И сейчас – либо он придет в себя, либо вырубится. Мне все равно. Мне подходят оба варианта. Главное, чтобы не сопротивлялся. Цинично, жестоко, но на все остальное нет времени.
И он падает на пол. Судорожно хватает ртом воздух.
– Нарин?
Слезы все же катятся по моим щекам.
Я снова опускаюсь на колени рядом с ним.
У него открыты глаза.
– Ты слышишь меня? – говорю я.
Я и сама себя с трудом слышу.
Но он кивает.
– Сейчас мне очень нужна твоя помощь, – быстро говорю я. – Ты мне нужен. Живой, здоровый и в здравом уме. Нужен! Понял?! Я сейчас постараюсь помочь тебе, а потом ты постараешься помочь мне. Иначе нам не выбраться. Только так. Если ничего не сделать, завтра утром нас с тобой казнят. И меня тоже. Ты понимаешь? Если ты сейчас не позволишь мне тебе помочь, то завтра меня убьют. Мне одной не справиться. Сейчас ты закроешь глаза и будешь лежать тихо-тихо. Потому что любое твое движение может помешать, и тогда мы оба с тобой умрем. Ты понимаешь меня? Нарин, ты понимаешь?
– Да. – Даже в темноте я вижу, как он смотрит на меня. – Хорошо, Тиль.
И я делаю глубокий вдох.
Все.
Сейчас.
Только бы никто не вошел, иначе… Нет, о таком нельзя думать.
– Закрой глаза, – говорю я. – Верь мне.
И он послушно закрывает.
Тогда я ложусь на пол рядом с ним. Обнимаю. Нет, надо не так, надо кожей к коже. Хотя бы ладонями. Я поднимаю его рубашку, там все мокрое и липкое от крови. У меня дрожат руки. Но ничего. Лучше к спине. Ладонями к спине. Обнять, прижать ладони, самой покрепче прижаться к нему и не выпускать.
Он вздрагивает. Дышит так прерывисто и тяжело. Ему очень больно и плохо.
– Сейчас ты умрешь, – тихо говорю я ему на ухо. – Но совсем ненадолго. Я должна развязать узелок. Только так я смогу вытащить тебя по-настоящему. Не бойся. Будет немного больно, но ты постарайся не двигаться сейчас.
– Хорошо, – так же тихо говорит он. – Давай.
И я закрываю глаза.
Никаких узелков, – сказала Ингрун. Душа должна быть свободна. Только так возможна полноценная жизнь. Душа должна вернуться и прирасти сама.
Но для этого придется нырнуть на дно огненной бездны.
Русалки не способны на такое, огонь не их стихия.
Узелок.
Легко сказать, но найти и понять, что делать – совсем не легко. Не ошибиться. Ингрун рассказала мне, но… Лишь бы не сделать хуже. Развязать узелок – значит убить его.
Боги… Даже некого попросить о помощи. Небесная Мать не поможет в таких делах. А просить Темного…
Закрыть глаза, почувствовать себя с ним единым целым. Позволить себе провалиться.
Со мной уже было такое. Провалиться…
Это почти невозможно.
Нужно самой немного умереть, уйти…
И тогда я увижу…
С первой попытки я пугаюсь и выныриваю назад.
Так, успокоиться. Нельзя так делать. Если уж решилась, то идти до конца. Иначе это смерть для нас обоих.
Успокоиться.
