пригласил еще одного… Слушай, я за всю жизнь столько с магами не общался, сколько после того как встретил тебя. Проверили нас на правдивость. После чего твой отец дал мне поисковый диск на тебя и велел не пускать в Якал.
– То есть?.. – Я тем временем подлил еще порцию силы в парня, которого ударило молнией. Ладонь раненого, которой он сжимал свой клинок, была похожа на кусок жареной курицы.
– Там четыре десятка карающих и пять сотен имперских. Проверяют на въезде всех. Твой отец сказал, что карающие отслеживают все поисковые амулеты в округе и направляют туда отряды для проверки. Перстень выкинь.
Я, сняв украшение либалзона с пальца, восстановленное, как и обещал отец, резко направил в него поток магии. Камень просто разорвало на части.
– Ух, – Мамит стер со щеки кровь – осколком камня поцарапало.
– Извини. Сам не ожидал.
– Веселый ты парень. Ортик, дай заживляющей!
– То есть сейчас ты нечаянно нас нашел одновременно с карающими? – напрямую спросил я.
Ну а что? Может, уловка? Хотя погубить шестерых магов ради уловки… Слишком как-то.
– Нет. Мы уже двое рук крутимся вокруг Якала, пытаясь определить, с какой стороны появишься. Последние пять дней просто ждали отсюда. Тут смотрим, эти рысью прошли. Решили проехаться вслед. А ты тут вновь развлекаешься. Мне кажется, вы с Шахматным локотом в сговоре. Тот там новую империю строит, а ты тут решил старую власть подчистую вырезать.
– Есть такое. Сейчас орденских в Якале проредим – и на Дуварак двинем. У нас теперь армия. Даже плечо есть. Да ведь? Ильнас?
– А что было делать-то? Я ему не противник. Решил напугать.
– Не надо было высовываться! И убегать! Шрам! Почему отпустил?
– Он в тебя. Такой же упертый. И жена твоя под стать. Просто доехать не успела. Сам с ними разбирайся.
– Ох… Шрам… – парировала Альяна не глядя. – Тебе бы с таким языком ларой родиться. Все сплетни твоими были бы.
Альяна сейчас сидела на поваленном дереве и, поглядывая на процесс лечения, одновременно пыталась (кинжалом!) подровнять ногти. Поняв, что Шрам собирается с мыслями, чтобы ответить, она подняла на него взгляд и, смешно перенаправив кинжал, ткнула в сторону воина:
– Па!
– Язва, – проворчал Шрам.
Сейчас Альяна напоминала маленькую разбойницу из мультфильма про Снежную королеву.
– Все! Уходим! – встал я. – Что еще отец передал?
– Ничего. Мы договорились о встрече, как ты появишься, – ответил Мамит.
С отцом встретились только на следующий день. Карающие, напавшие на меня, вернее всего, послали что-то вроде сигнала SOS, так как движение по близлежащим дорогам очень оживилось. Мы теперь были осторожнее и, увидев просвет меж деревьев, – замирали. Однажды я развернул всех почти на сто восемьдесят, субъективно ощутив мага. Из квадрата, где набедокурили, еле вышли.
Встречались прямо в лесу. Причем отец… приехал в виде селянина, на телеге, в которую была запряжена старая кляча. Один.
– Во скольких переплетах ни бывал, – первым делом объяснил он свой внешний вид, – но чтобы так следили… Пришлось полностью костюм сменить в трактире. Понимаю, что на мне есть поисковый, а найти не могу.
– То есть как «поисковый»?
– Есть у меня амулетик… Не важно. Давай по лесу пройдемся, – предложил отец, после того как кивнул всем воинам и поцеловал в щечку Альяну.
– Знаешь, – отец потер в руках веточку ели, потом вдохнул запах от ладоней, – сто зим так не гулял. Просто походить по лесу… Может, мы неправильно живем?
– Это первую луну – романтика. А потом… особенно в Халайском, зимой. Когда ветер по земле задувает, словно сани летят…
– А я ни разу не видел сани. Не поверишь.
– Ты прав. Не поверю.
– Ладно, о деле: Мамит… Дайнот его проверил. Да и я хорошо его отца знал. Если он в отца, то очень хороший человек. Но ты, надеюсь, понимаешь…
– Любой человек при определенных условиях способен кинжал в спину воткнуть за кусок золота, – ответил я.
Отец усмехнулся:
– Повзрослел… А я думал, ты всегда взбалмошным будешь.
– Знаешь, – я подобрал сухую шишку, растопырившую свои «лапки», и надломил несколько из них, оголяя бывшие «гнездовья» семечек, – ты прости меня. Я… понимаю, сколько бед принес, только… не мог я по-другому.
В моих словах не было пафоса или игры. Мне действительно было стыдно за ту боль, что я принес в семью этого человека.
