решили не тянуть время и отправиться обратно вместе с обозом.
– Лумм, вот просто интересно: на имперского тысячника ведется охота, а дворцовая тысяча бездействует…
– Да кто на тебя охотится?
– Лумм!..
– Ну не знаю я. Сам, если честно, удивлен. В тот раз, когда напали… Обычно после такого всю округу ворошат. А тут – тишина. Словно ничего и не произошло.
– Сильный кто-то?
Разговор я завел не просто так. Большой императорский прием… А значит, и семья императора. А значит, и император… младший…
– Все может быть… – уклончиво ответил воин.
Голову даю на отсечение, он тоже осознает, откуда ветер дует.
Дорога была нудной. Обоз плелся нога за ногу – мрамор требует бережного отношения. Единственная радость, так это карета, на которой, в связи с неспешностью, я решил выехать. Потрепанная, конечно, но лучше чем верхом. Хотя Шторма я все равно взял с собой – а вдруг охота? Или еще что…
Мы с Ильнасом, отстав, прямо из седел фехтовали прутиками, на потеху оглядывающимся возничим. Смех смехом, а Ильнас с каждой тренировкой все разумнее распределял свои внутренние силы при ударе. Придет время, и знатный боец будет. В связи с этим у меня родилась определенная теория о развитии в обычном человеке воина. Вернее, о возможности такого развития. Вот каналы Ильнаса в процессе тренировок, становились несколько шире. По крайней мере, субъективно. И чем шире они становились тем быстрее он мог двигаться. Ротимур вроде как тоже пытался, видя успехи парня, но у него умения не развивались так, как у мальчишки. Возможно, это проходящее и Ильнас, достигнув определенного возраста, тоже потеряет способность к развитию. А возможно, это присуще определенному типу людей. Как, например, маги и алтыри отличаются от обычных людей, так и тип Ильнаса отличается от прочих. Я даже проверил эту теорию на десятке охраны, устроив им несколько учебных боев. И среди победителей большинство были с более широкими каналами. Если быть кратким, то скорость человека напрямую зависит от размера каналов, а вот сила, ну чисто теоретически, от их разветвленности. При этом чем разветвленнее сеть, тем тоньше каналы. То есть чем сильнее человек, тем он медленнее. Хотя случались и исключения. К примеру, у одного из моих воинов каналы были и немногочисленны, и не впечатляли своими размерами. У него и прозвище подобающее было – Сонный. Вернее, на местном оно звучало несколько эмоциональнее… Если в переводе на русский, то ближе всего – Дрыхнущий. Мужик и вправду двигался словно сонная муха.
В одном из селений решили посидеть в трактире. Лумм, как обычно, был против, но кто посмеет напасть в открытую, прилюдно, да еще и на тысячника империи? Поэтому, несмотря на ворчание старшего воина, мы зашли в двери не самой презентабельной забегаловки.
Кроме нас в зале были трое селян, сразу же засобиравшихся на выход, и четыре мутных личности, сидевших за дальним столиком. Только я перешагнул порог, как их внимание к нам обожгло мироощущение. Я сел так, чтобы их видеть. Очень хотелось услышать, о чем они изредка шепчутся, тайком поглядывая на нас. Один из них достал листок бумаги и показал другим. Затем свернул его в трубочку и убрал.
Ребята явно из воинского сословия. Либо раньше служили, либо были из ватаги какого-нибудь балзона. Точно не имперские или локотские – и те и другие носили герб. К тому же из оружия при них были только удлиненные кинжалы, в соответствии с законом, регламентирующим длину оружия для приезжих в Дуваракское локотство. То есть не местные.
– Тебе тоже не нравятся? – присел рядом Лумм.
– Есть такое. Наблюдают за нами.
Спустя минут двадцать незнакомцы стали собираться.
– Проверим? – предложил я.
– Давай во дворе, – ответил Лумм.
– Ну наконец-то, – ухмыльнулся Ротимур. – А я уж подумал, что вы совсем в старичье превратились… Мой тот, что побольше.
– Я имел в виду документы, – остудил я пыл друга.
– Вам только в крепости прятаться. За щитами и гербами. Давайте повеселимся!
– Остынь. Ты даже не представляешь, как быстро в дуваракской тысяче узнают, если вынем клинки без основания, – принял Лумм мою сторону.
– Я тоже помогу, – вклинился Ильнас.
Я только головой покачал. Воин, блин…
– Позвольте представиться. – Мы вышли сразу за покинувшими заведение типами и нагнали их уже у коновязи. – Старший воин тысячника имперских войск Лумм. Прошу показать ваши документы.
– Разумеется, – после некоторого молчания произнес один из них, подходя к лошади и расстегивая переметную сумку.
От незнакомцев повеяло напряжением. За мгновение до того как пряжка ремешка откинулась, до меня дошло, что никто в сумки, оставляемые на лошади, документы не кладет.
Незнакомцы действовали слаженно. Едва тот, что у лошади, выдернул из сумки топорик, как его спутники ринулись на нас.
