местность. То и дело приходилось объезжать поваленные деревья и искать более-менее приемлемый способ пересечь овраг. К тому же корни под копытами и ветки на уровне глаз. Даже на рысь перейти не было возможности. Но, судя по «компасу» десятника, мы приближались. Как он объяснил, медная проволочка, выходящая из центра диска, поворачивалась в сторону снятого с меня кольца и вибрировала. И вот по амплитуде вибрации (в оригинале это звучало как «дерганье») можно определить, приближаемся мы или удаляемся.
– Все, – произнес десятник, когда мы выбрались на проселочную дорогу. – Дешевый у тебя амулет был. Или к алтырю давно не носил.
Знать бы, что эту фиговину нужно было заряжать…
– Туда поехали, – с уверенностью произнес один из воинов, глядя на землю обочины.
Тут-то мы и пришпорили…
– Много было-то? – пока ехали в предрассветной мгле обратно, спросил десятник.
Догнать рабов не удалось. Вернее, как не удалось… Не говорить же воину, что уже через пять минут после того, как мы начали преследование, я перегорел этой идеей. Это был минутный порыв, который прошел сразу, как я представил, что произойдет, если мы их догоним.
Допустим, насчет исхода сражения, вернее бойни, с людьми, я не сомневался. А вот тот юный маг… Силы в нем точно были. И пользоваться он ими умел, пусть и неказисто. На это указывала попытка лечения моей охраны. Сверху кровотечение остановил, а внутренние – даже не догадался. И вот достаточно было представить, что он начнет метать молнии… И что делать в таком случае? Вернее всего, конечно, мы бы и победили, только внимания к себе привлекли бы сверх меры. Потом же объясняться придется. Причем, возможно, с представителями ордена. А я вот как-то не очень рвался. В общем… видел я их. На берегу речушки, когда пересекали мост. В магическом зрении паренек светился издалека. Хотелось спешиться и вернуть хотя бы вино… Уверен, я бы смог незаметно, только найти на данное действие не привлекающих внимание оснований я не смог.
– Переживу, – спокойно ответил я десятнику. – Спасибо вам. Всю ночь на меня потратили. С меня по бутылке настойки каждому.
– Работа такая. А насчет настойки не горячись. Денег-то, поди, у самого теперь нет.
Раскрывать воину секрет основной массы наличности, сохранившейся во время нападения в тайнике, я не стал – незачем.
– Да у таких их немерено… – раздался сзади шепот.
– Не гляди в чужой кошель, а то в своем руку не почуешь… – так же шепотом ответил второй голос.
В тишине утра наш с десятником разговор слышали все, поэтому комментарии были понятны. Я оглянулся. Разговаривали, вернее всего, последние. Десятник, разумеется, не слышал, но я-то не десятник.
– А в моем – давно прореха. Нет там ничего, – продолжил первый голос.
– В горле у тебя прореха, а не в кошеле.
И так вдруг захотелось обратно в Халайскую тысячу. К таким вот простым парням с их мелкими проблемами и легким отношением к жизни. Я бы даже палок согласился получить ради того, чтобы вернуть хоть руки из той жизни…
– Слышали про десятника и дочку плеча? – вдруг спросил один из воинов.
– Да надоели уже, – ответил ему кто-то.
– Что ж надоели? – заступился за рассказчика другой воин. – Коли слыхал, так уши прикрой. Рассказывай, Елоп. Все дорога кратче будет.
– Слухи идут, что был в северной тысяче лихой десятник, – начал довольно артистично воин свой рассказ. – Пошел в войска, чтобы, значит, денег на дом накопить и жениться. Невеста у него была красавица. Служил хорошо. Пару сотен орков положил…
– Сразу брешут. С орками уж сколько не воюем, – перебил тот, что был против рассказа.
– Та и что ж, что не воюем? Зеленомордые все одно постоянно лезут. Юр, подтверди!
– Лезут, – равнодушно ответил десятник.
– Ну вот, значица. Была у того десятника любимая. А дочка плеча положила глаз на того десятника. Только тот не очень-то жаждал. Страшна, говорят. Даже маги помочь ей не могут. Плечо десятнику и должность тысячника сулил, и крепость под начало, а тот ни в какую. Плечо со злобы, раз десятник упорствует, поставил тому печать рабскую. И невесту его, значица, в рабыни. А для пущей острастки отправил того на арену к показушникам – мол, не хочешь жениться, подохнешь как раб. А чтобы уж наверняка, договорился с Гнутыми, чтобы выставили против десятника мага переодетого.
Рассказчик замолчал.
– Дальше-то что? – не выдержал кто-то.
– Так десятник того мага зарубил.
– Вот теперь точно брешут, – вновь влез недовольный. – Против мага в одиночку…
– Та ничего не брешут! Нарт с драконом ездил в столицу и самолично тот бой видел! Говорит, маг и молниями в десятника пробовал, и огненным порошком кидал…
– Не было порошка, – возразил один из воинов. – Я тоже слышал, как Нарт рассказывал.
– Ну и не было. Но убил ведь?
– Убил. То верно.
