обратно за пазуху и перескакивая с одного на другое. – Я переехал в Лондон четыре года назад, рента с пирожковой сети в Санкт-Петербурге позволяет мне вести скромный, да, но безбедный образ жизни. Это не значит, что я не умею экономить! Но пять фунтов в неделю способны привлечь честную женщину, да? Я был уверен, что да. Но сейчас я жалею, что не женился в России. Позвольте заметить, сэр, русские девушки – это совершенство и…
– Да, да, – в той же манере поддержал гостя мой учитель. – Но вы просили две минуты на разговор, одна уже прошла. Как немец вы не можете не ценить моё и ваше время.
– Я виноват!
– Будьте добры, продолжайте.
– Я очень виноват!
– Не в этом духе. Просто расскажите, от чего вас надо спасти.
Мистер Штоллер прокашлялся, принял из рук невесть откуда взявшегося дворецкого рюмку шнапса. Выпил, не поморщившись, и продолжил:
– Год назад я женился на милой девушке из достойной семьи, да. Как меня уверял её старший брат. Свадьба была скромной. Мы переехали в особняк на западе Лондона, и, думаю, первые месяцы мы с Анитой жили по-немецки, да, да, душа в душу! Но сейчас я уверен, что она хочет меня убить.
– Она вам угрожает?
– Нет.
– Вы видели её с любовником?
– Нет, что вы, сэр.
– Она демонстративно точит при вас ножи или демонически хохочет, добавляя специи в суп?
Мистер Штоллер потерянно мотал головой.
– Тогда, возможно, вы назовёте более серьёзную причину, которая убедит меня взяться за ваше дело?
Бывший немец понятливо закивал и выложил на стол десять фунтов. Лис и усом не повёл. Ставку подняли ещё три раза, на сумме аванса в сорок пять фунтов мой учитель снисходительно кивнул.
– Оставьте дворецкому адрес и деньги на кеб.
– О, да, да! Когда вы навестите меня?
– Сегодня же вечером, – пообещал месье Ренар, обменявшись со мной многозначительным взглядом.
Когда мистер Штоллер ушёл, я честно спросил Лиса:
– Сэр, но вы же говорили, что избегаете всех этих дел о неверных жёнах, мужьях-ревнивцах и всё такое бытовое прочее? Зачем оно вам?
– Во-первых, деньги никогда не бывают лишними, жизнь в Лондоне дорожает с каждым днём, я обязан платить за тебя твоей бабушке каждую неделю. Ну и содержание собственного секретаря тоже влетает не в пару пенсов. Пока ты учишься, мой мальчик, я обязан лишь вкладывать, прибыль ты будешь приносить позже.
– Но разве я не был полезен в последних делах?
– Именно что полезен! – наставительно поднял указательный палец мистер Лис. – Вот когда ты из полезного станешь незаменимым, тогда и вернёмся к этой теме. А сейчас, будь добр, принеси мне карту Лондона и телефонный справочник.
Я доставил ему и то и другое, а сам уселся в кресле напротив. Месье Ренар сначала тщательнейшим образом изучил карту, бросая в мою сторону незначительные восклицания, типа «отметить этот переулок», «хм, а отсюда тоже есть проход», «какого чёрта он поселился в таком муравейнике», «странно, я был уверен, что это тупик», «надеюсь, тут хотя бы нет высоких заборов».
Я терпеливо записывал все его слова – как-никак это моя работа. Потом Лис переключился на потрёпанный телефонный справочник. В конце просвещённого девятнадцатого века, благодаря развитию электричества, учёные быстро освоили и звуковые волны. Разумеется, такую роскошь, как телефон, могли себе позволить далеко не все. Тем полезнее мог бы оказаться официальный справочник, обновляемый каждый год.
– Сэр, а почему у вас нет телефона?
– Потому что я непубличная личность и ценю свою конфиденциальность, – как-то очень размыто ответил мой наставник, меняя тему разговора. – Расскажи-ка, что ты сам думаешь по этому поводу? Как тебе представляется история этого русского немца с безупречным английским?
– Да вроде он выглядит вполне себе простодушным.
– Ох, Майкл, простодушные люди своих жён не подозревают, поверь мне на слово. Далее, продолжай.
– Я заметил, что он левша.
– Неплохо. А ещё?
– Ну, не знаю… Наверное, он всё-таки очень напуган, если заплатил такую сумму авансом, хотя сам ходит пешком под зонтиком.
– Экономность у немцев в крови, а тем более у так называемых русских немцев. Я и сам, как уже говорил, имею некоторые славянские корни, но суть не в этом. – Мой учитель почесал себя за левым ухом, подумал о чём-то и так же сосредоточенно поскрёб и за правым тоже. – Он не напуган, но и не говорит всей правды. У немцев не принято выносить сор из избы. Или это русская поговорка?
