ранее жалованьем.
Вот если бы найти этого Гераклита, да еще по-английски, она прочитала бы его при первой возможности, раз уж мистер Беннет так и не сказал, что же там у него написано. Сара заперла сундучок, затолкала его поглубже под кровать и на минутку подошла к окошку. Луна уже взошла – бледная облатка в светлом дневном небе. Прошло больше года с тех пор, как Джеймс в первый раз появился тут, в Лонгборне, и четыре месяца с той поры, как он исчез. Сколько же еще ей ждать вот так, ничего о нем не зная, ни крошечки, ни капельки?
В ту субботу общее внимание обитателей дома привлекло шумное появление кареты, запряженной четверкой. Лошади (определенно почтовые) резво неслись во весь опор. На вопрос миссис Хилл, подбежавшей к парадной двери, пассажирка, солидная дама, осведомилась, где в данный момент находятся члены семьи, и без церемоний устремилась прямо туда. Пораженная такими манерами миссис Хилл убежала на кухню кипятить воду для чая, ведь необходимо было оказать гостье достойный прием, какой бы беспардонной та себя ни показала.
Услышав описание посетительницы, Сара безошибочно опознала в ней старую леди из Кента. Это и впрямь оказалась родовитая патронесса мистера Коллинза, леди Кэтрин де Бёр, та самая, которая во все совала свой нос и каждому указывала на его ошибки.
Немного позже Сара, шедшая по двору с ведром объедков для свиней, заметила Элизабет и леди де Бёр. Они прошли вдоль стены и скрылись в зарослях сада. Сара перехватила ведро левой рукой, вытерла покрасневшую правую ладонь о передник и направилась прямиком в свинарник. Там она постояла, глядя, как резвятся поросята, как хватают за уши свинью-матку, пока не услышала, как хрустит под ногами гравий, и не убедилась, что леди Кэтрин уехала.
Удивительно, на что способны деньги, они творят настоящие чудеса. Мысли они обращают в реальные предметы, а желания в действия: коль скоро леди Кэтрин по какой-то причине вздумалось сюда наведаться, ей всего-то и нужно было звякнуть колокольчиком да сказать два-три слова – и все завертелось. Сколько же квартальных жалований нужно скопить Саре, чтобы хоть какое-то ее желание воплотилось в реальность?
Миссис Хилл, видя, как Сара тащится назад с пустым ведром, посочувствовала ей. На самом-то деле работа никогда никого не излечивает. Она лишь помогает заглушить горе, прикрывает его, как короста рану. А ведь Сара еще совсем молоденькая, моложе даже, чем была миссис Хилл, когда распростилась со своим счастьем. У Сары, Бог даст, впереди еще достаточно лет, чтобы хоть как-то оправиться.
И все же нужно подумать, что можно сделать для Сары, как ей помочь.
В гардеробной у камина согревалась ночная сорочка для миссис Б., а в примыкающей спальне миссис Хилл готовила ей постель и укладывала грелку под одеяло. Миссис Б. протянула руки, ожидая, пока ей помогут с пуговицами и тесемками. Она выпила несколько бокалов кларета в честь радостного события и потому была сейчас непривычно спокойна и благодушна.
В дверь тихо постучали, и в тесную комнатку протиснулась Элизабет. Миссис Хилл, сделав книксен, перешла вглубь спальни, предоставляя матери – в не до конца застегнутой на спине сорочке – секретничать с дочерью.
Сначала хозяйка с трудом вникала в то, что пыталась ей сообщить Элизабет, зато миссис Хилл, тихонько прибираясь в спальне, разобрала все досконально. Элизабет, судя по всему, выпала невероятная удача, а значит, вскоре семье предстоит еще уменьшиться: трех дочерей Беннетам уже удалось пристроить, а старшим сестрам после замужества сам Бог велит заняться судьбой младших, так что и те вряд ли надолго задержатся в родном гнезде. Лонгборнское семейство таяло на глазах.
Экономка знала, что ей и мистеру Хиллу ничего не грозит: это было условием ее соглашения. Они оба могут стариться и умереть здесь, не боясь, что придется окончить дни в работном доме. Но девочки? Как только разъедутся барышни и отпадет нужда в двух горничных, их в Лонгборне долго держать не станут.
– За мистера Дарси? – переспросила Сара, услышав новость.
Миссис Хилл втолкнула ее в судомойню и тихо подтвердила:
– Да.
– Понятно. И она счастлива?
– Ее мать говорит, у него городской дом и имение и вообще все прекрасно. Кареты и одному Господу известно что еще. Суженый Джейн, она говорит, ничто по сравнению с этим.
– Но она счастлива?
– Кажется, да. Она так говорит.
Сара кивнула:
– Тогда хорошо. Я за нее рада.
Сжав зубы, Сара вернулась к работе. Ей бы хватило куда меньшего. Она была бы на седьмом небе, если бы он просто к ней вернулся.
Как-то рано утром, до завтрака, Птолемей Бингли снова возник на кухне, обвел помещение своими красивыми глазами и, не обнаружив Сары, мгновенно утратил к нему интерес. Тут-то миссис Хилл впервые снизошла до того, чтобы, закрыв глаза на недостойное происхождение соседского лакея, отнестись к нему с определенным сочувствием. Почему бы и не расспросить его немного о намерениях и планах? Большого вреда от этого не будет. А между тем следует оценить каждую возможность. Волей-неволей приходится действовать – хотя это слово даже в мыслях раздражало ее –
