Шум в доме становился все громче, гул нарастал, пока наконец происходящее в квартире полковника не начало напоминать настоящий бедлам. Соседи могли бы, чего доброго, позвать констебля или даже привезти мирового судью, чтобы урезонить буйных гостей. Время было уже позднее, часы на колокольне пробили час, потом четверть второго, потом половину. А в два часа, когда гости все же стали расходиться, из дома, упираясь, вылетел юнец, одетый в дамское платье и капор, с напомаженным ртом и нарумяненными щеками. Офицеры в мундирах удерживали его с двух сторон под руки. Мальчишка под улюлюканье побежал по улице, отбиваясь от пытавшихся удержать его однополчан. Лидия и Китти наблюдали за этим представлением, держась за бока и обессилев от хохота.
– Ты видел, видел? – Китти, все еще не в силах отдышаться, плюхнулась на сиденье. – Ты видел Чемберлена, Джеймс? Мы нарядили его в женское платье, чтобы он сошел за даму, и никто даже не догадался! По крайней мере до тех пор, пока мы не расхохотались. Это просто умора!
Джеймс поклонился и захлопнул дверцу коляски: сразу стало тише. Он забрался на козлы и по ночной прохладе поехал в Лонгборн. Изнутри коляски доносилось кудахтанье барышень, точно он вез корзинку с индюшками. Джеймсу сделалось не по себе. В столь свободном обращении с безусым мальчишкой не было, пожалуй, большой беды, но если рано или поздно эти девицы столкнутся с серьезной опасностью, то беспечность и непоколебимое самомнение могут сыграть с ними скверную шутку.
Глава 14
Уикхем вот-вот уедет, а потому здесь едва ли кому-нибудь важно знать, что он собой представляет
Уже наступил май и обочины дорог пестрели цветами, когда Джеймс повез Китти и Лидию в гостиницу, где они должны были встретить старших сестер и Марию Лукас.
Сару на обратном пути пристроили внутри почтовой кареты, на откидном боковом сиденье. Ей приходилось все время поджимать ноги, чтобы не задевать своими башмаками изящные туфельки молодых леди. Всю дорогу из Лондона Сара провела, скрючившись в неудобной позе, ее укачивало, но она, подавляя приступы тошноты, все смотрела в окна на мир, улетавший назад по обе стороны кареты.
Однако и тошнота, и затекшие ноги были вмиг забыты, стоило ей, добравшись до гостиницы, увидеть в окно Джеймса.
Тот открыл дверь экипажа и помог Саре выйти. Он придержал ее за талию, и их глаза встретились, но он тут же отвернулся, чтобы предложить руку мисс Джейн, затем мисс Элизабет и Марии Лукас, спускавшейся последней. Сара так разволновалась, что даже улыбнуться не смогла. Пошатываясь, поскольку земля предательски закачалась под ногами, она последовала за барышнями в гостиницу и покараулила у двери уборной, чтобы никто их не потревожил.
Пока барышни подкреплялись в отдельном кабинете гостиницы, Сара забежала в отхожее место, после чего вернулась к Джеймсу, присела на крыльцо и любовалась тем, как он запрягает отдохнувших лошадей, их старых добрых лошадей из Лонгборна. Сняв капор, она подставила лицо теплому хартфордширскому солнышку.
Во всем мире, думала она, не найти человека счастливее ее: гостиничная суета ее не касается, Джеймс рядом, в руках кружечка пива и кусок пирога. Джеймс устроился поближе к ней на крыльце, она протянула ему кружку, он отпил немного и вернул.
– У тебя красивое платье.
Сара провела шершавой ладонью по розовым веточкам на поплине – это повседневное платье Джейн у нее было самым нарядным.
– Спасибо.
Они оба краем глаза посматривали на часового, который расхаживал взад-вперед перед городскими воротами. Военные теперь были повсюду. До того неприятно! Куда ни пойдешь, на каждом шагу красные мундиры и длинные мушкеты.
– Мы две недели были в Лондоне.
Джеймс кивнул.
– Я и не думала, что мы так надолго задержимся, – добавила Сара. – Ты только представь, целых две недели!
Джеймс обнял Сару за плечо, она прислонилась к нему, и глаза ее вдруг наполнились слезами. Он обернулся к ней и грубым пальцем заботливо смахнул слезинку. Сара положила голову ему на плечо.
Барышни наконец покончили с едой и вышли. Сара и Джеймс дожидались их уже порознь. Джеймс помог юным леди подняться в коляску, передал покупки и кое-какой багаж – самые хрупкие вещи. Когда юные леди со всеми пакетами и сумками наконец разместились, Джеймс подсадил Сару на козлы и сел рядом. Он довез их до самого Лонгборна ровно и без тряски. На козлах Сара и Джеймс могли ехать, почти прижавшись друг к другу, и никому бы в голову не пришло назвать это непристойным или сделать им замечание.
Миссис Хилл стиснула Сарины руки, поцеловала в щеку со словами: «Я рада, что ты приехала» – и отвернулась, пряча лицо. Полли чуть не сломала ей ребра, а выпустив из объятий, принялась возбужденно скакать вокруг и сыпала все новыми вопросами, не дожидаясь ответов. Мистер Хилл церемонно поклонился и молча потрепал Сару по руке.
Кухня словно бы сильно уменьшилась в размерах, темная, холодная, но это была ее старая, знакомая, родная кухня.
Когда все мало-помалу пришли в себя, в кухню ворвалась мисс Лидия и сунула было руку за ячменным сахаром. Увидев Сару, она замерла и протянула ей открытую склянку:
