не потревожила твою спину? Проходи, дружище. Не стой в дверях.
Но Ильсор продолжил нерешительно топтаться на входе в кабинет, виновато опустив голову и стараясь не встречаться взглядом с Эддаром.
– В чем дело? – Замешательство старого вояки, с молодости презиравшего любые авторитеты, показалось королю забавным. – Раньше робости перед королем за тобой не водилось. Неужели годы и седина в бороде в конце концов образумили тебя, друг мой?
Капитан Блесток резко поднял голову, и их взгляды встретились.
– Ты вызвал меня впервые с момента нашей последней встречи, – несколько неожиданно произнес Ильсор. – Прошло двенадцать лет. Я даже не уверен, что продолжаю оставаться твоим другом.
По смуглому лицу короля пробежала тень прошлого.
«Ты не посмеешь!» – прокричала взбешенная Саира, а затем Эддар вновь почувствовал, как щеку обжигает пощечина от ее маленькой ручки.
– Дело в Итоне-Бенедикте?
Король непроизвольно поморщился, хотя уже много раз клялся самому себе, что перестанет так резко реагировать на это имя.
– Ты никогда не любил ходить вокруг да около, – усмехнулся Эддар, величественно складывая руки на груди отточенным годами жестом.
– Я знал, – горько выдохнул Блесток. – Знал, что тебе не понравится его содействие дому Райвилей. Знал, что в первую очередь ты потребуешь ответа у меня. Но ты забыл, что Итон пошел в Саиру, а ей никто и никогда не смел указывать.
– Да-а… – протянул Эддар, разворачиваясь к столику с напитками, чтобы не было видно, как тяжело ему подавлять воспоминания прошлого. – Твоя сестра – удивительная женщина, – помимо воли вырвалось у него.
И прежде чем он успел сообразить, что оговорился, Ильсор его поправил.
– Она БЫЛА удивительной женщиной, – враждебно глянул выцветшими от времени глазами старый капитан.
Раздраженно звякнул графин в руках короля, звонко плеснулась в стакан красноватая жидкость, а следом прозвучало властное:
– Сядь, друг мой. Обсудим ситуацию.
– Если ты думаешь, что я вмешаюсь, то ты серьезно заблуждаешься…
– Сядь, Ильсор! – повысил голос Эддар, протягивая приятелю кубок с молодым вином. – Я хочу с тобой посоветоваться.
– Противники, пожмите друг другу руки, – скомандовала горгулья, взявшая на себя роль главного судьи в споре.
Развернувшись вполоборота, я протянула руку своему сопернику и достаточно громко фыркнула:
– Попрощайся с патлами!
– Готовь губки, – вернул шпильку Джером, крепко сжимая мою ладонь.
Дернулась, вырвала руку, демонстративно вытерла ее об испачканные в грязи и пыли тренировочные брюки и оглянулась на столпившуюся группу поддержки. В рядах Джерома, как всегда, стояли Оливер, Энтони и Гуд – тройка подпевал из высшей аристократии. Туда же затесались близнецы Райч.
Удивительно, но факт: Памела по самое небалуйся втрескалась в маменькино высочество, вследствие чего люто возненавидела сам факт моего существования. А вот ее брат… Ну, он же брат. Он должен быть на стороне сестры, даже если она такая слепая несообразительная дуреха!
Мою сторону в этом споре поддержали все оборотни (особенно удивил на этот счет волчонок, с которым мы пусть не так часто, как с Джеромом, но тоже периодически цапались) и Салли с Томом. Почему двое энтри встали на мою сторону, оказалось загадкой. И судя по удивленно расширившимся глазам наследничка, для него тоже.
Откровенно говоря, мне безумно нравился Салли Грэм, ушастый, немного нескладный паренек. Он был умным, в меру стеснительным и отличался удивительной наблюдательностью. Пару раз мне доводилось сидеть рядом с ним во время ужина, и честно признаюсь: такого хорошего собеседника я еще не встречала.
С Томом Митчелом (неприметный паренек с сонным взглядом) я за все это время даже словом не перекинулась, но Шархай сказал, что Том парень неплохой, к тому же нереально крут в боевой магии, а я доверяла мнению тигра.
Пересчитав глазами обе группы поддержки (шесть на шесть), я невольно улыбнулась.
Ого! Да мы составляем целую оппозицию принцу Райвилю и его прихлебателям! Того и гляди, бунт поднимем! Я оборвала мысль и зло глянула в сторону светловолосого юноши. Клятва крови…
Ничего мы не поднимем, никакого бунта и никакой оппозиции. Это сейчас Джером играет в хорошего принца, позволяя нам наивно полагать, что каждый из нас имеет право на свободу выбора и личную жизнь. В действительности мы все его ручные звери, игрушки в праздничной упаковке. А разве владельца заботит судьба подарков после того, как они ему надоели?
Мы будем нужны ему в течение двух лет подготовки и в день переворота, но дальше… Никто не может гарантировать победу Джерома, и никто в случае проигрыша не сможет гарантировать нам жизнь.
Согласна, засада полная!
Сжав кулаки, я вышла к линии старта, очерченной на песке Гулей, и глянула на выбранные препятствия: паутинка, сетка, злосчастные стяжки и моя нелюбимая лесенка. Но если я все правильно рассчитала, у Джерома просто нет шансов меня обойти. Осталось только самой не сплоховать, и принц
