– Джер, – взяв наследника за плечо, я развернула его к себе лицом, – если ты не забыл, то я тебе кое-что задолжала.
Парень с нескрываемым интересом глянул мне в глаза.
– Пардочка, неужели ты в состоянии вернуть испорченные нервы? – поддел он.
– Очень смешно, высочество, – фыркнула я в ответ, но от улыбки удержаться не смогла. – Ты же прекрасно знаешь, о чем я. Победитель…
Вновь восставшая в организме мята дала о себе знать, поэтому последнюю фразу я тихонько промурлыкала, уже обнимая старого приятеля за шею. Сейчас верну неоплаченный должок и возьму тело под контроль.
Но вопреки моим ожиданиям, принц Райвиль едва уловимо улыбнулся и неожиданно отклонился, не позволяя мне коснуться его губ.
– Не надо, Мими, – качнул он головой. – Мне не следовало ставить на кон поцелуй, – пояснил Джером, видя мое вытянувшееся от удивления лицо, и тихо признался: – Хочу, чтобы девушка целовала меня не потому, что я обошел ее на полосе препятствий, а потому, что она действительно хочет этого.
Повисла неловкая пауза.
– Джером. – На душе стало очень тяжело. – Ты же знаешь, что я с Джедом. Мы оборотни, у нас все немного не так, как у людей. Он моя вторая половина, и кого-то другого в моей жизни теперь просто не может быть.
По лицу принца Райвиля пробежала тень недовольства. Крепко сжатые губы превратились в напряженную линию, желваки заходили ходуном, а изящные крылья носа затрепетали.
– Знаю, – коротко выдохнул он. – Но легче от этого не становится.
Я никогда не была сентиментальной и особо жалостливой, но в эту секунду почему-то дико захотелось его обнять и утешить.
Серьезно, ну какая у него жизнь?
Родители видят в нем только золотую дорожку к престолу, телохранитель за спиной советует мне притвориться влюбленной дурочкой, чтобы потешить эго принца. Ни настоящих друзей, ни хороших наставников… Даже людей, искренне привязанных к нему сердцем, в окружении наследника нет. Добавим ко всему прочему кучу народа, принесшего принцу Райвилю клятву на крови, за который парень теперь в ответе, и картинка становится ну совсем безрадостной.
Кошачья сущность вздохнула, умоляюще посмотрела, а затем прикрыла лапой морду, как бы намекая: действуй, я отвернулась и леопарду нас не сдам.
Покусанный каннис, я отбила на тренировках Ши-Вана остатки мозга, раз действительно хочу сделать это!
– Эй, маменькино высочество…
– Чего тебе, пардочка? – откликнулся Джером, переводя на меня задумчивый взгляд.
Обняв парня за шею чуть крепче, я приподнялась на носочки и коснулась его губ. У меня было только одно желание: поддержать приятеля детства. Все остальное доделали кошачьи инстинкты и мята.
– Мими… – выдохнул Джером.
Надо отметить, терялся наследничек недолго. Не успела я очнуться от внезапного порыва эмоциональной благотворительности, как оказалась в капкане его рук. Одной рукой Джером прижал меня к себе за талию, а второй ухватил за подбородок и самозабвенно поцеловал.
За всю свою жизнь целовалась я только с одним мужчиной – с моим леопардом (ну в самом деле, не брать же в расчет тот самый неловкий поцелуй, что случился между мной и Джеромом в глубоком детстве). Джед всегда целовал одинаково: грубо, решительно, с напором и внутренней силой, поэтому нежные, тактичные прикосновения младшего наследника вначале сбили меня с толку, потом немного насмешили, а следом…
Гребаная мята, не поддающаяся выведению! Гребаные мыши под предводительством Блоша! Гребаный проигрыш в споре!
Кошачьи боги, кажется, я пропала.
– Джер… – попыталась я отстраниться, но кто же позволит.
– Расслабься, – посоветовал парень, ласково хватая и оттягивая мою нижнюю губу, и я покорилась.
Когда сестры с придыханием рассказывали, что их кто-то поцеловал, а затем на их лицах появлялись полоумные улыбки, я всегда фыркала и кривилась. Наивная пардочка просто не понимала, о чем идет речь.
Это была новая, интригующая интерпретация знакомых ощущений, и я совсем потеряла голову, ведомая нежностью и обожанием, которыми одаривал меня Джером. Дрожали ноги, кружилась голова, но если бы я даже смогла наскрести остатки силы воли, то все равно не стала бы прерывать эту восхитительно-чувственную игру.
– Так вот вы где, оболтусы! – послышался за моей спиной голос Ши-Вана, а затем в галерее наступила тишина.
– Это он не нам, – зачем-то прошептал Джером, и я согласно мурлыкнула.
Потому что хорошо. Действительно хорошо. Потому что в отличие от Джеда, которого всегда вели в первую очередь инстинкты (инстинкт подавления – в частности), принц Райвиль слушал мое дыхание, мое меняющееся настроение и моментально подстраивался под все изменения, умудряясь быть смелым, настырным и в то же время нежным и осторожным.
