это… съедать. Оставлю ровно столько, чтобы сноц не распался. Будет жить со мной! Он у тебя прикольный. Ну, или отправлю туда, куда он захочет. У меня даже есть один знакомый сноходец… из недоеденных.
– Это как? – настала моя пора выпадать в осадок.
– Мы познакомились, когда я еще не совсем… вырос, и он был первым, кого я отпустил после беседы. Но не сразу… пожевал немного… В общем, найдем, куда пристроить твой желтый колобок.
– Хорошо! – устало махнула рукой я, закинув в рот очередную конфетку. Хоть какая-то польза от снов. Можно есть и не толстеть!
– Вот и умничка, – просияла фиолетовая мерзость. – А теперь слушай… с королем поступишь так.
До утра мы составляли гениальный по своему идиотизму план по свержению короля сновидений. После того как я услышала от пожирателя, что должна сделать, – покрутила у виска. Но он заверил: так, только так и никак иначе!
Что ж… недаром говорят, что новичкам и дурачкам везет. А тут просто комбо – должно сработать!
Фаза быстрого сна. Стадия 9
– Ты шовшем умом поехала?
Да-да, это было первым, что спросил у меня Шо, когда я его позвала и рассказала, чем мы планируем заниматься в самое ближайшее время.
– Нет, пока не совсем, – покладисто ответила я, ласково улыбаясь не на шутку негодующей зверушке.
– А не саметно! Такое ошушение, што шовшем и оконшательно! И, Мила, пошему ты не посвала меня, когда плиходил пошилатель?
Я хихикнула от того, как забавно мелкий исковеркал название нашей знакомой твари.
– И не смесно! Совсем не смесно! – продолжал негодовать мой персональный помпон на копытцах.
– Милый, не злись, – примиряюще протянула я и, изловчившись, схватила пробегающего мимо сноца в охапку. – Ну нет у нас сейчас других вариантов.
– А я? – в голубых глазах звереныша было столько тоски и слез, что стало не по себе. – Как зе я? Чьим я буду сноцем? Я зе… исчезну!
Я покрепче сжала Шо и погладила его по мягкой шерстке.
– Не исчезнешь. Все будет хорошо, я договорилась. Тебя возьмет себе пожиратель, если что.
В выразительных голубых глазищах Шо в этот момент можно было прочитать все его честное матерное мнение обо мне, пожирателе и наших с ним оригинальных решениях. Поняв, что сейчас последует буря возмущений, я торопливо добавила:
– Еще есть сноходец, к которому тебя можно отправить, и он примет! Там какие-то недоеденные счеты у них с нашей кляксой.
Кажется, этот вариант чуть больше устроил моего желтого друга.
– Ты увелена, што не хошешь остаться в этом миле и стать настояссим сноходцем?
Я задумалась. С одной стороны, таких приключений у меня в жизни еще не было и не факт, что будут. А с другой… я, как и многие другие люди, боязлива. Мне отлично в зоне комфорта, и я слишком хорошо понимаю, что меня ждет за ее пределами. И выбираю прежнюю жизнь. Как это ни печально, душевная трусость – одна из основных черт нашего поколения, а я слишком яркий его представитель.
Душевная трусость – одна из наших характеристик. Мы боимся всего, что выходит за рамки известного. Мы боимся сильных эмоций даже в мелочах. Сколько раз я переключала военные фильмы, случайно попадая на них в поисках интеллектуальной «жвачки на вечер»? А почему? Потому что это будит в душе все давно забытое. Настолько давно, что оно становится новым, необычным и потому опасным.
А любовь и отношения? Насколько сложно люди подпускают к себе друг друга и насколько легко расстаются, стоит кому-то подойти слишком близко. Нам отчаянно не хватает тепла, и мы так же отчаянно боимся обжечься.
Мы хотим чуда. Мы очень хотим чуда. Под знаком этого ожидания проходит наша жизнь. Но из-за все той же трусости мы не можем сделать шаг навстречу неизвестности, в которой и живут чудеса.
– Нет, Шо… не хочу, – медленно проговорила я, поглаживая шелковистые ушки. – Не уговаривай меня, пожалуйста. Я знаю все аргументы за и против, но уже приняла решение, а потому давай будем его уважать.
– Холосо, – грустно вздохнул сноц и свернулся в клубочек у меня на коленях. – Када к кололю пойдем? И ты увелена, сто такая феелисеская наглость слаботает?
Я только пожала плечами: несмотря на все заверения кляксы, я не была уверена в благополучном исходе нашей затеи.
Мы решили реализовать ее следующей же ночью.
– Итак, – я со всевозможным комфортом устроилась на своем знакомом до каждой вмятинки диване. – Шо, как мы попадем к королю? Он ведь где-то живет?
– На высшем уловне, там зе, где и остальные сноходсы, – с охотой поведал мой маленький желтый гугл. – Попасть туда пока можно только челез Влата.
– В смысле? Я не могу представить это место и просто появиться там?
Я даже несколько огорчилась, ведь задача «прийти и накостылять» начала обрастать неожиданными трудностями.
