вновь не стану такой, какой была при нашем знакомстве. Я притягиваю неприятности — и не хочу, чтобы они коснулись Альена. Уж лучше пусть женится на той, с кем сможет прожить спокойно и счастливо. К тому же, — мадемуазель стерла с лица слезы, успокаиваясь, — мы с ним совершенно разные. Сравните нас, папенька, что вы видите?
— Вэя и Аду, — ответил Лоет, криво усмехнувшись. — Только наоборот. Правда-правда. Когда мы познакомились с твоей маменькой, она была как Альен. Разве что совершенно неопытная, только получившая первый удар от жизни. И я — раздолбай, гуляка, пьяница. Да я дышать на нее боялся, Ада казалась мне хрупким созданием. И когда однажды она призналась, что хочет остаться со мной, знаешь, что я сделал?
— Что вы сделали, папенька? — почти шепотом спросила Тина, не сводя с отца широко распахнутых глаз.
— Я прогнал ее, — Вэй усмехнулся, услышав изумленный возглас дочери. — Я сказал ей, что она ошиблась с выбором, что такой, как я, не для нее и твоей маменьке стоит сделать иной выбор.
— И что же маменька? — спросила Тина, жадно глядя на папеньку.
— Она была оскорблена, конечно. Послала меня к дьяволу и уехала. Я, дитя, я сам отказался от любимой женщины, без мыслей о которой не проходило ни одного дня. Терять дорогого тебе человека всегда больно, но больнее, когда ты сам прогоняешь его, когда своими руками рвешь себе сердце. За четыре месяца, что прошли с того жуткого дня и до нашей встречи, я подыхал каждый день, вопрошая Всевышнего, куда он дел мой разум в минуту, когда я оскорбил и унизил Аду. Я ведь был уверен, что она не простит и не примет меня.
— И что сделала маменька?!
— Ну, судя по тому, что ты сейчас сидишь передо мной, простила, — хмыкнул Вэй. — Правда, для начала проучила и помучила. Я простоял на коленях перед воротами особняка Ламбер полдня и часть ночи, прежде чем она сдалась. И знаешь что, дочь? Я до сих пор не могу простить себя за то, что посмел отказаться от любящего меня сердца, за то, что посмел плюнуть в душу, открывшуюся только для меня. Я чуть не потерял лучшую из женщин из-за глупых соображений, что недостоин ее. И я не могу представить, что бы сталось со мной, если бы Ада меня не приняла после всего, что я наговорил ей. Ты еще юна, твоя жизнь только начинается, и, возможно, Альен Литин — твоя первая, но не последняя любовь. Быть может, твоя судьба ждет тебя где-то впереди. Ты можешь отказаться от него и верить в лучшее. Тогда я буду молиться, чтобы этот мальчик не стал для тебя на всю жизнь сожалением об упущенном счастье. Что касается до твоих остальных измышлений, то все зависит только от тебя. Ты начала размышлять, это не может не радовать. Тебе по силам обуздать своих демонов, стать взрослей и умней. Только ты способна на это, и никто другой, сколько бы мудрых мыслей мы ни пытались до тебя донести. Я не буду тебя убеждать, чтобы ты вновь открылась Умнику, как не буду уговаривать этого не делать. Это твоя судьба, Тина, но я лишь попрошу тебя не спешить с решением, которое станет для тебя судьбоносным. Он ведь и правда может уйти. Разберись в себе, потом делай выводы. Времени у тебя предостаточно. — Тина кивнула и потупила взгляд. — Кстати, ты же собиралась сойти на берег. Альен ждет тебя.
— Папенька! — испуганно вскрикнула девушка.
— Ты обещала не бегать, — напомнил Вэйлр. — Иди и просто насладись земной твердью. Думаю, развлечения для тебя Умник придумает без труда. — И, глядя на нерешительно переминающуюся с ноги на ногу дочь, гаркнул: — Вперед!
Тина вылетела из отцовской каюты, и Лоет усмехнулся:
— Любо-овь у них, понимаешь. И как там мой ангел… Выжить бы.
На палубе царило ленивое затишье. Моряки с «Алиани» ожидали, что им скажет капитан Лоет, моряки со «Счастливчика», которые не сошли на берег, потягивались и негромко переговаривались, чему-то посмеиваясь. У них был обычный день, каких они знали великое множество. Жизнь продолжалась.
Недалеко от сходней застыл Альен Литин. Он был задумчив и непривычно молчалив. Команда брига уже привыкла к улыбчивому молодому человеку, который никогда за словом в карман не лез и на подначки отвечал легко и быстро, не обижаясь и не задирая носа. Альен шумно втянул носом теплый воздух и обернулся, услышав негромкий перестук шагов. На палубе появилась Тина. Молодые люди смотрели друг на друга, не решаясь сблизиться или заговорить.
— Составишь мне компанию? — осторожно спросил Альен, отмерев первым.
Тина кивнула и направилась к сходням. В голове девушки все еще звучали слова папеньки, испугавшие ее: «Он ведь и правда может уйти». Мадемуазель Лоет кусала губы, борясь с искушением остановиться и взглянуть в глаза молодого человека. После разговора с отцом Тина была растеряна. Она еще не отказалась от своих прошлых размышлений, но и то, что рассказал папенька, смутило ее и заставило задуматься.
Глядя на родителей, девушка даже подумать не могла, что они могли не быть вместе. Ей всегда казалось, что у родителей была любовь с первого взгляда и что, раз увидев друг друга, они уже никогда не разлучались. А выходит, капитан Лоет чуть не упустил своего счастья, и Адалаис Ламбер могла достаться другому. Тина тряхнула волосами. Глупость какая. Родителей свела сама судьба, это было видно по той нежности взглядов, которыми они обменивались, по объятьям и поцелуям, за которыми их иногда заставали дети. Горничные не раз умилялись, глядя на хозяев. Как же папенька мог отказаться от маменьки? Это вовсе не укладывалось в Тининой голове. Как же славно, что он одумался.
— Куда хочешь сходить? — Тина вздрогнула и втянула голову в плечи.
— Мне все равно, — прошептала она.
— Тогда идем за зеленым, — решил Альен.
