В этот раз хлопали уже все. Ладно, спел разок, и достаточно. Я встал, отдал гитару подошедшему пианисту и пошел к столику, за которым сидели летуньи. Взгляды со стороны сидевших в зале офицеров стали гораздо дружелюбнее, это можно было ощутить и без всяких магических способностей.
Не успел я усесться на свое место, как к нашему столику подошел молоденький поручик.
– Господа, разрешите поблагодарить вашего гостя за отличную музыку. Вот вам от нашего стола, – тут он передал Тишкову бутылку вина, взглянув на которую, тот сразу округлил глаза. – И еще… Можно личную просьбу, от меня?
– Да, что вы хотели?
– Запишите, пожалуйста, слова этого романса…
– У меня сейчас нет с собой…
– Сейчас все предоставим, офицер без письменных принадлежностей – это прапорщик!.. – Наши дамы тихо засмеялись, а поручик вынул из кармана блокнот с вложенным в него карандашом. – Вот, пожалуйста!..
– Хорошо, подойдите минуты через три-четыре, я сейчас перепишу.
Когда поручик отошел от нас, я спросил:
– А что ты так удивился, когда бутылку увидел?
– Так это вино здесь знаешь сколько сто?ит?.. Слушай, может, тебе надо еще раз-другой там спеть или сыграть?
– Извини, устал я что-то. Но идея неплохая…
Посмеявшись, дамы все втроем ненадолго пошли по своим делам, а Тишков придвинулся и сказал мне:
– Так, пока слова записываешь, слушай: Маргарита на тебя явно запала, ты не обижай ее, ладно?
– Не маленький, сам вижу. Только мне-то что, через день-другой уеду, и никогда больше здесь не появлюсь. Обещаю, что не буду пользоваться ее доверчивостью…
– Насчет «доверчивости», тут ты неправ… Смотри, чтобы она из-за тебя с Дианкой не поссорилась.
– Обещаю, что все будет нормально! А теперь подожди, мне еще два куплета нужно записать, а то поручик уже явно сюда идти собрался, нетерпеливый какой…
Любитель музыки забрал свой блокнот, и почти тут же вернулись наши дамы, что-то бурно обсуждавшие. Ну а дальше гулянка пошла по нарастающей, чего ее описывать-то? Присланную бутылку тут же распробовали и одобрили, сказали «хорошо, но мало» и попытались уговорить меня спеть еще. Нет уж, дорогие мои, хорошего помаленьку, да и устал я на самом деле, нисколько не притворяюсь. Когда накал веселья стал чуть спадать, мы решили разойтись по местам ночевок. Шли пешком, извозчиков нанимать не стали, и без них очень хорошо, честное слово. Потом Тишков и Роза попрощались с нами и исчезли в неизвестном направлении, а мы пошли дальше. Дамы держали меня под руки, но не потому, что я сам не мог идти прямо, как могло показаться со стороны, а просто им так захотелось. Наверное… Я так думаю… Вроде бы…
– Я этого романса никогда раньше не слышала… А ты его откуда знаешь? – полюбопытствовала Маргарита.
– Его никто раньше не мог слышать, вообще-то.
– Это еще почему?
– Да потому, что сегодня он исполнялся в первый раз, вот так…
– Подожди-подожди… Так это ты его написал, что ли?
– А что, нельзя?
Они обе смеются, но потом Диана уточняет:
– Нет, правда?..
– Да, я написал. Настроение такое было. Пока сюда ехали в поезде…
– Ты прямо на все руки мастер!
– Не только…
Тут они расхохотались так, что залаяли собаки чуть ли не по всей улице.
Вот так, не спеша и смеясь, мы и подошли к дому, в котором квартировали летуньи. Они обе не захотели меня отпускать среди ночи и чуть ли не силой затащили в комнату Дианы. Ну, а дальше я ничего не помню – просто присел на край широкой кровати и все… Как будто свет погасили…
