– Что надо? – нелюбезно ответила она.
– Я же твой парень, чего ты такая неприветливая? – спросил весело Матвей. Слышно его было не слишком хорошо – на заднем плане играла музыка и раздавались голоса.
– Окстись, убогий, какой ты мне парень, – прошипела Журавль, с отвращением вспоминая тошнотворный поцелуй с этим больным болваном.
Стас в некотором недоумении прислушивался к ее телефонному разговору.
– Как грубо, Ниночка, – ничуть не обиделся он. – А ведь я звоню по делу.
– По какому такому делу?
– Помнишь, утром в лифте я обронил, дабы позлить твоего синеволосого дружка, что мои друзья ждут тебя сегодня в «Берлине» в девять? – спросил хитрым голосом племянник крестного.
– И?
– Догадайся, – хмыкнул Матвей.
У Нинки внутри вдруг все похолодело. И даже огонь вдруг превратился в синий лед.
Рыло… приехал? Ревнует? Победа, мать ее, победа!
В ее душе злодейски засмеялись тысячи голосов. На лице появилась полубезумная улыбка. И вдруг некстати вспомнилось. как целуется Келла: горячо, с тем самым напором, которому она может противостоять, не заботясь, как и где это происходит, видят ли это люди, и не соблюдая приличий, но все же по- своему нежно – с этакой дикой бережностью, искренней, пламенной. Хрупкой. Травящей душу.
Девушка решительно тряхнула головой, отгоняя воспоминания.
Этот сукин сын – ее враг. Тот, кто потоптался на гордости. Унизил. А унижать себя Нина Журавль никому не давала права.
– Он приехал? – будничным тоном, боясь выдать свои эмоции, спросила блондинка.
Матвей лишь рассмеялся.
– Мы с друзьями будем тут до одиннадцати, – сообщил он. – Если решишь подъехать и подразнить парнишу, я буду ждать. Готов сыграть ту же роль, моя актриса.
Журавль позволила себе злорадную улыбку.
Зачем мальчик пришел? Поглумиться? Проверить, действительно ли Нина – девушка Матвея? Или это случайность?
В случайности Нина не верила. Зато точно знала, что если Келла притащил свой зад в «Берлин», его что-то задело. Возможно, он попытается ударить первым, да только тот, кто бьет первым – проигрывает.
– Я приеду, – кровожадно пообещала Ниночка. – Изобрази ко мне самую пылкую свою любовь, зайка, – добавила она хищно, клацнув зубами.
– Как только увижу тебя, уведу в отель напротив, – пообещал со смешком Матвей, которого, кажется, все это весьма веселило.
– Сбавь обороты, идиот, – обозлилась девушка. – Я тебе не шалава с района с ценником на заднице.
– Верно-верно. А твоя грубость даже заводит, – все так же шутливо сообщил ей Матвей. – Ладно, Нина. Жду. И не только я, – обронил он.
– Жди. Скоро буду. Напишу, как буду подъезжать. – И девушка выключила мобильник. – Поворачиваем, – голосом железной леди велела Нинка. – Теперь мне нужно в «Берлин».
– А в Лондон тебя не отвезти? – взвился Сергей, не так понявший сестру. – Или на Мальту?
– Не груби! – шикнул на него Стас. Сережа только горестно посмотрел на приятеля, но ничего не сказала.
– Нина, куда вы хотите? – галантно уточнил водитель.
– Гриль-бар «Берлин», – отрывисто ответила Журавль. – И побыстрее.
– Будет сделано!
– Ой, дура-а-ак, – протянул тихонько Сергей. – Это же другой конец города! – возмутился он. – А нас ждут!
– Подождут, – лихо развернул тачку Стас. – Нина, я вас мигом домчу! – с этими словами он едва не врезался в впереди едущую машину.
– Аккуратнее, – поморщилась Нинка, растерявшая всяческое желание притворяться ангелом перед каким-то малолеткой. – Я на тот свет еще не планировала.
Домчал Стас Нину действительно быстро. К сияющему огнями заведению, названному в честь немецкой столицы, она приблизилась спустя двадцать минут, громко стуча по асфальту длиннющими каблуками. Матвей ждал ее у двери в гриль-бар, который этим теплым вечером был переполнен. В элегантной светлой рубашке с закатанными до локтей рукавами, брюках, летних ботинках, с зачесанными назад чуть волнистыми волосами, он чем-то едва уловимо напоминал успешного студента из какого-нибудь престижного зарубежного университета. И его друзья, сидевшие внутри за столиком у окна во всю стену, были ему под стать: молодые, веселые, успешные с виду, с дорогими часами на руках и модными гаджетами, в которых помещалась целая жизнь.
Как они условились по переписке, Нина подошла к Матвею, положила руки ему на плечи и, мимолетом улыбнувшись друзьям, поцеловала. И он тотчас обнял девушку, прижимая к себе. Со стороны эти двое казались красивой парой: оба высокие, светловолосые, статные. И целовались они красиво и нежно – может, лишь немного наигранно, но не каждый смог бы увидеть это. Матвей, отчего-то довольный, не позволял Нинке прервать поцелуй, кажется, на
