сразу, до того, как иллюзии окрепли бы и закостенели, превратившись в нерушимую стену зависимости от человека.
Однако я все же верила ему. Верила
Тот остаток ночи, который я проспала, мне снился аэропорт и взлетающие в высокое синее небо самолеты – их было так много, что я не понимала, в каком из них Антон. И я в отчаянии бегала по взлетно-посадочным полосам, с трудом уворачиваясь от огромных белоснежных летающих машин, которые то взлетали, то приземлялись, так и норовя задеть меня крыльями.
Глаза я открыла внезапно, словно что-то почувствовав.
За окном уже было светло, и по полу скользило солнце. А постель рядом со мной пустовала – Антон пропал.
Еще отчаяннее заколотилось сердце, которое еще не отошло от дурного сновидения. Показалось вдруг, что Тропинин уже уехал, решив не прощаться со мной, и эта мысль была острее лезвия ножа. Отпускать Антона просто так, не увидев, не поцеловав, не сказав напоследок важные слова, казалось немыслимым и даже жестоким.
Я вскочила с кровати.
Может быть, Кеюшка совершает утренний променад по уборным-душевым? Ворвись к нему и застань врасплох!
Господи, что ты опять несешь.
А что, будет очень неожиданно! Отличный способ заставить Кеюшку запомнить тебя.
Антон, конечно же, никуда не уехал – он был на кухне с чашкой кофе в руках и, стоя у окна, с кем-то тихо говорил по телефону. Тропинин сразу услышал мои шаги, хотя мне казалось, что я шагаю беззвучно, и обернулся, внимательно слушая своего собеседника.
Я молча подошла к нему и обняла, прижавшись щекой к спине и сцепив руки на его поясе. Сразу стало легче, и сердце застучало в том ритме, в каком ему было положено стучать.
– Почему ты меня не разбудил? – спросила я, едва Антон закончил разговор и положил телефон на подоконник, рядом с пачкой сигарет.
– Зачем? – как-то даже устало спросил он. – Ты милая, когда спишь.
– А когда не сплю – не милая? – делано сердито спросила я, поднимая голову.
– Спящие – беззащитны. Глядя на них, можно почувствовать себя сильным, – голос его был обычным, но слышалась в нем какая-то отстраненность и неуверенность.
Антон развернулся ко мне и взял меня за предплечья, внимательно глядя в глаза. Лицо его казалось спокойным, но вот выражение глаз было странным, кажется, даже слегка растерянным. Видимо, вчерашнее спокойствие и у него сменилось страхом разлуки.
– Ты и так сильный.
Он лишь покачал головой в ответ.
– Сильные не боятся, – услышала я.
– Все боятся, – пришлось возразить ему. – Но кто-то преодолевает страхи, а кто-то поворачивает назад или ищет отступные… Антон! О чем мы говорим с самого утра?
– Прости, – он погладил меня по щеке и привычно уже заправил волосы за ухо. – Я нервничаю.
– Все в порядке, – ободряюще улыбнулась я и отобрала чашку с кофе, который уже остыл. Сделала глоток – бодрящий, крепкий, без сахара. И протянула Антону. Поить его из своих рук было забавно.
– Концерт пройдет отлично, – уверенно сказала я. – Ты знаешь, Антош, я не люблю такую музыку, но выступаете вы с ребятами отлично. Я слышала в студии, что все билеты уже распроданы. А в Интернете читала, что вас очень ждут фанаты. Готовят какой-то флешмоб, – раскрыла я тайну, о которой узнала в одной из групп в социальной сети.
Это было правдой. Ажиотаж вокруг НК только рос, и на последний их концерт в стране, который должен был вот-вот состояться в столице, собрались поехать поклонники из разных городов. Нелли рассказывала, как ее знакомая старшеклассница, соратница по любимому аниме, разработала целый план, чтобы попасть на концерт, обманув и родителей, и учителей. Помнится, сестра мелко хихикала и говорила: «Знала бы она, что ее любимый Кей вчера приходил к нам в гости, облезла бы! Эх, почему я никому не могу рассказать, с кем Катька встречается!». Сестра так убивалась, что мне пришлось напомнить ей, что я с ней сделаю, если вдруг она проболтается кому-нибудь своим длинным языком. На что Нелька заявила тотчас, что меня не боится и хранит сей секрет только «из-за уважения к Кей-саме».
– Я не о концерте, – мягко сказал Антон. – Я о тебе. О нас.
– Все будет хорошо, – твердо сказала я. – Ты вернешься и…
– Я буду прилетать к тебе так часто, как смогу, – перебил меня Антон. Все-таки эта привычка была неискоренима.
– Знаю, – улыбнулась я. – И буду тебя ждать.
– Эта фраза звучит глупо, – заметил он почти сердито. – Меня не надо ждать, – Антон легко поцеловал меня в щеку и, не отстраняясь, касаясь губами кожи, прошептал:
– Потому что я буду с тобой.
