К моему удивлению, отель, в котором забронировала номер Нинка, находился почти в самом сердце столицы, неподалеку от Красной площади, название имел длинное и загадочное и больше был похож на какой-нибудь недавно отреставрированный музей, построенный несколько столетий назад видными деятелями с уклоном в византийскую культуру. Величественный, с колоннадой и рестораном на крыше, он сразу меня пленил. Хотя сколько стоит номер в таком заведении, я даже представить не могла и с тревогой посмотрела на Нинку. Та себя чувствовала вполне в своей тарелке. По крайней мере, когда нас встретил самый настоящий швейцар, подхвативший вещи и препроводивший к стойке регистрации через шикарный холл, где нас встретила симпатичная и очень улыбчивая вежливая девушка, она не смутилась, а восприняла это как должное. Я лишь следовала за подругой и молчала, ошарашенная грандиозностью убранства.
Время в этом месте, похожем на музей, словно замедлялось, и если снаружи кипела жизнь, было шумно и многолюдно, а в воздухе витали десятки разных эмоций, то внутри отеля все было иначе – уверенное сытое спокойствие роскоши мягко давило на сознание.
Нас поселили на восьмом этаже, куда скоростной лифт доставил буквально за пару десятков секунд, и только уже в номере, который оказался не таким помпезным, а, скорее, стильным и современным, я обрела дар речи.
Номер был как с картинки.
Большой, уютный, выполненный в спокойных орехово-бежевых тонах и визуально поделенный на две зоны – гостиную и спальню. В гостиной стояли мягкий темно-шоколадный, с тонкими полосками диван, два таких же кресла напротив и круглый ажурный столик с между ними; в углу, около огромного, во всю стену, окна с тяжелыми песочными портьерами располагалась рабочая зона; в противоположной стороне высилась довольно внушительная барная стойка с высокими табуретами. На стенах, кроме ненавязчивых картин в стильных рамках, висел и огромный жидкокристаллический экран. Шаги скрадывал мягкий темно-золотистый, с непонятными геометрическими узорами, ковер. И даже воздух тут был каким-то свежим, приятным.
– Как здесь здорово! – хриплым голосом сказала я и, словно сбросив оцепенение, подбежала к этому самому окну во всю стену, из которого открывался потрясающий вид на Москву, а Нинка, сбросив туфли, с радостным криком бросилась в спальню, на мягкую кровать – я видела через раскрытые двери, как подруга развалилась в подушках.
– Божественно! – простонала она, упав посредине кровати и раскинув ноги и руки в стороны, и я вскоре присоединилась к ней.
Спальня оказалась ничуть не хуже гостиной – интерьер был продуман до мелочей. Кроме двух огромных комфортных кроватей, туалетного столика, пуфиков, мини-бара и разных приятных мелочей вроде кофемашины, букета цветов, планшета для управления номером, в ней оказалась – о чудо! – и самая настоящая гардеробная. А за соседней дверью обнаружилась не просто туалетная комната с душевой кабинкой, а с шикарной огромной ванной, которая, правда, располагалась около самого окошка. Нинка, увидев это чудо, тотчас заявила, что собирается прямо сегодня принимать пенную ванну с бокалом шампанского в руках и, глядя на город, думать о бытии.
– О каком еще бытии? – решила я для себя, что если захочу принять ванну, закрою жалюзи.
– О своем, естественно. С Гектором, – подмигнула мне довольная-предовольная блондинка, слишком уж часто косившаяся на бар.
– Ты сняла точно такой же номер, как и у твоих «Лордов»? – уточнила я на всякий случай.
– Ты что, – искренне рассмеялась Нинка. – Мои, как ты выразилась, «Лорды» сняли такие шикардосные номера, что даже я не смогла бы оплатить их, потому что стоят они офигеть сколько. За такую цену можно на пару дней позаимствовать «Мону Лизу» из Лувра. Мы с ними просто оказались на одном этаже, – хитро улыбнулась она. – Классно я придумала, да?
– Очень, – вздохнула я.
– «Лорды» приезжают завтра рано утром, – информировала меня Нинка с блаженной улыбочкой, уставившись на фотографию рок-музыкантов в телефоне: шестеро рослых молодцов с устрашающим гримом и в сценических костюмах, которые более бы подошли для исполнителя роли Темного властелина из столицы Империи Зла. Кожа, латекс, заклепки, шипы, ремни, шнуровки, мрачные цвета, тяжелые ботинки и украшения – все это придавало музыкантам этакий темный опасный шик, если так можно выразиться. Они казались не совсем людьми, а пришельцами из какого-то иного мира, воспевающими непонятные для меня вещи, но завоевавшие любовь, иногда гипертрофированную, у поклонников во всем мире.
Вокалист – ее несравненная любовь, два гитариста, бас-гитарист, барабанщик и тип, музицирующий на скрипке: вот и весь звездный состав Red Lords, которого ожидало несколько десятков тысяч поклонников, купивших билеты на их концерт.
– Разве он не чудесен? – спросила Ниночка, глядя на высокого человека, стоящего чуть впереди остальных: черные длинные прямые волосы, солнцезащитные круглые очки на носу, закрывающие глаза, тонкие губы с опущенными вниз уголками, высокие скулы, неестественная бледность… Этот молодой мужчина не казался мне эталоном красоты, но было в его образе что-то действительно притягивающее, почти демоническое. А, может быть, всему виной была игра теней на породистом лице.
В руке перед собой Гектор держал плеть – да так уверенно, словно собирался прямо сейчас отхлестать кого-нибудь по пятой точке, а потом еще и пинка добавил бы в наказание.
– Не знаю. Твой Гектор больше похож на русалку, – съязвила я. – Распустил волосы. И взгляд такой, будто утопить собирается. Кстати, ты нормально относишься к тому, что у твоего парня могут быть волосы не только длиннее твоих, но и пышнее?
Я думала, Нинка обидится на шутку, однако она вновь оглушительно расхохоталась.
