злодейство: от Марка у меня лично ни малейших мурашек. Но я понимаю, что ты имеешь в виду. И что ты сделал? Улепетнул?
Когда он рассказал ей, как поменялся машинами с Марком, она от души расхихикалась.
— Хорошая была машина! — пустился Тод оправдываться. — А я соскучился по моей «делмо-мендаччи». Как только я выехал на дорогу, то сразу понял, что уже несколько месяцев не мог нормально радоваться жизни. А в вашем мире, оказывается, приличные сельские пейзажи. Много миль я просто пел. А потом кончилось топливо — и у меня даже денег с лихвой хватало, чтобы заправиться. Столько было денег, что я решил оставшиеся потратить на еду. Рассудил, что Арт должен мне приличный обед. В придорожной закусочной стейки были почти такие же вкусные, как во Фриньене, но как раз когда я задумался, какое бы взять вино к мясу, до меня дошло, что за мной погоня. И кто-то наслал мощные злые чары…
— Было такое, — согласилась Глэдис.
К сожалению, пришлось свалить это на Аманду.
Они уже приближались к опушке. Все кругом было залито солнцем, и листву могучих лесных деревьев, окружавших их теперь, пронзали косые золотисто-зеленые лучи.
— А скажи-ка, молодой человек, — спросила Глэдис, — в твоем мире все такие же, как ты?
— Нет, — ответил он. — Большинство выше ростом.
— Я имела в виду, все такие распущенные — или лучше сказать распутные?
— Ну, — ответил Тод, — отец примерно как я, а дядюшка еще похлеще будет. Но мой двоюродный брат и по меньшей мере двое из зятьев прямо- таки святые. А что?
— Тогда я, пожалуй, отлично впишусь, — сказала Глэдис.
Тут они вышли из леса и теперь и в самом деле очутились в мире Тода — на просторном сыром лугу, где, судя по освещению, было позднее утро. Глэдис с интересом оглядела невысокого ладного юношу со щеголеватыми усиками и аккуратно подстриженными волосами до плеч. Он смотрел на нее — вообще-то, учтиво, но с явным недоумением: куда такая может вписаться?! Более того, когда взгляд его упал на унты, Глэдис прямо увидела, как у него мелькнула мысль, что это ее собственные мохнатые ноги и что она и вправду какой-то недочеловек неизвестной науке породы. Глэдис царственно выпрямилась. Стеклярус на ее туалете загремел.
— Молодой человек!..
— У тебя эфирный лемур! — воскликнул Тод. — Я и не слышал, чтобы их приручали!
Глэдис забыла, что собиралась осадить юнца, и поглядела вниз, на Джимбо. Джимбо, осознав, что появился еще один человек, который видит в нем то же, что и она, прекратил маскировочное вычесывание и сел в высокую траву, вытянув все ручки и сокрушенно глядя на Глэдис ясными черными глазами: «Я не виноват, Глэдис!»
— Разве они так называются? — сказала она. — Только он, знаешь ли, не ручной. Просто решил пожить со мной вскоре после того, как я овдовела. Он ничего не ест. Меня это беспокоит.
— Они питаются низкочастотными энергиями, — пояснил Тод. — У него их было вдоволь. Так и пышет здоровьем.
Пока он говорил, Джимбо в отместку перечислил своей невероятной спутнице, увешанной бусами и утыканной перьями, все имена и титулы Тода.
— Для друзей я просто Тод, — поспешно сказал Тод Глэдис. И добавил, обращаясь уже к Джимбо: — Прекрати, эфирный лемур! Сам понимаешь, я бы все равно тебя раскусил! Ты же слышал, как я говорил, что меня как следует выучили. Ты с той спицы Колеса, где…
Джимбо не хотел, чтобы Тод говорил, откуда он. Это было где-то по соседству с адом, как с самого начала подозревала Глэдис.
— Да, и ему там было не слаще, чем тебе в том месте, которое ты зовешь Арт, — сказала она. — У него был враг. Потому он оттуда и ушел. А теперь, если не возражаешь, мне нужно немного поработать, прежде чем мы пойдем дальше.
Едва она ступила на этот луг, как у нее возникло ощущение такой радости, такой яркости… На Земле она и не знала ничего подобного. Здесь царила чистота. Отчасти, конечно, дело было просто в воздухе: судя по запаху, загрязнен он был несравнимо меньше земного. Тод вежливо отошел в сторонку, чтобы не мешать Глэдис работать, и теперь жадно, глубоко, неторопливо втягивал воздух и улыбался. Но дело было не только в этом. Когда Глэдис осторожно пощупала линии силы, оказалось, что они много мощнее и в добрых два раза чище, чем дома. Работать с ними будет сущее наслаждение. Но вот беда: с каждой минутой у нее крепли подозрения, что эта блистательная мощь где-то дала трещину.
— Гм… вовремя я тут оказалась, мягко говоря, — заметила она. — Давайте-ка зададим несколько вопросов.
Она крепко ухватилась за силы. Они чуть ли не упали ей в руки — так они были просты, так готовы к употреблению. Вот это мир! Глэдис позавидовала Тоду: он-то владеет всем этим с колыбели! Глэдис выбрала нужную линию, придержала остальные, которые еще могли понадобиться, и намотала их на мизинцы обеих рук, а потом мягко высвободила собственную мощь, нежно, чтобы никого не обидеть здесь, где она чужая. Ответ не заставил себя ждать. Ох, вот это мир!
Она спросила, вежливо и почтительно:
— Сущий, что заведует здесь материальным уровнем, — прошу прощения, что не знаю твоего имени, — можно поговорить?
Воздух перед ней слегка заволновался, трава на лугу чуть побелела и зашелестела, и вот явился Сущий, скользнул в поле зрения, словно бы из
