— Честно говоря, сама не понимаю, — ответила Зилла. — Вот мы были в царской роще, а потом раз — и очутились в вашей. Приношу искренние извинения…
— Де Било?! — не отставал Маркус.
— Тихо, зайчик, я потом объясню. — Зилла была рада, что он их перебил. Это дало ей возможность оторвать взгляд от глаз госпожи Марсении и обратить его на Маркуса, который обнимал ее за бедро. Дало передышку, и мысли снова заработали. Еще раз рассказать все то же самое, что она говорила в Арте Верховному главе… или… Нет. А что тогда? Наверное, что-нибудь поближе к истине. — Это все какое-то недоразумение… э-э… моя госпожа.
— Правда? — В голосе госпожи Марсении прозвучали сладкие нотки недоверия. — Ну что ж, молодую даму здесь, в Лите, примут более чем с радостью. Как тебя зовут, моя дорогая?
— Зилла Грин.
Прелестно выгнутые брови госпожи поднялись еще чуточку выше.
— В самом деле? Какое необычное имя для гвальдианки! Ведь ты же гвальдианка, да, моя дорогая?
— Ах нет, моя госпожа. — Зилла не могла смотреть в эти глаза и вместо этого уставилась на тщательно уложенные волосы госпожи Марсении, уповая на то, что говорит с неподдельной откровенностью. — Я из другой страны.
— Из Азанди? — спросила госпожа Марсения. — Нет, не может быть! Там же все черные, моя дорогая!
— Я знаю, но есть же и другие страны, — ответила Зилла, надеясь, что и это правда, и рассчитывая, что Геррель найдет способ предостеречь ее, если она слишком уж увлечется. Геррель сидел от нее в двух шагах, и она все время посматривала на него краем глаза. — Моя страна — довольно маленькое островное государство в северном полушарии. — Она смотрела мимо лица госпожи Марсении и старалась как можно отчетливее представить себе Новую Зеландию.
— А, Придайн или что-то в этом роде! — Марсения процедила это так, словно подобный остров считался здесь страной третьего или даже четвертого мира, если такие бывают. И резко повернулась к Геррелю. — Разве она не гвальдианка?
Зилле очень сильно не понравилось, как лицо Герреля механически повернулось к госпоже Марсении, чтобы матери было удобнее смотреть ему в глаза. Так госпожа высасывала его, выпивала огромными глотками, залпом. От этого он даже немного съежился. Все это Зилле очень сильно не понравилось.
— Нет, — ответил он. — Не гвальдианка, порода немного похожая, но у нее нет ни особых сил, ни образования.
Тревога Зиллы передалась Маркусу.
— Било де?! Било бойня бок! — настойчиво спросил он в очередной раз.
Его всерьез насторожило, как обошлись с Фило, — еще бы, подумала Зилла.
— Все хорошо, зайчик! — шепнула она, словно защищая его, и дала себе зарок, как обычно несколько запоздало, что Маркус, чем бы все ни обернулось, выйдет из этой передряги абсолютно целым и невредимым. Это сейчас было главное, главнее даже Герреля.
Геррель отвернулся, подобрал ноги и присел на корточки. Вытащил горстку гладких камешков и затеял игру наподобие земной игры в камешки — подбрасывал и ловил тыльной стороной ладони, левой, как заметила Зилла, а Марк был правша. Играл Геррель превосходно: похоже, много тренировался. Как будто мать, высосав, вернула его в детство. Зиллу охватил бессильный гневный ужас. «Я только что видела вампира в деле», — подумала она. И снова посмотрела на госпожу Марсению, отважно, прямо в глаза, решив ни за что не сдаваться.
— Ну что ж, если ты проделала такой долгий путь, — продолжала госпожа Марсения, — я все равно не понимаю, как ты очутилась в моей роще — или в какой-то другой — в обществе кентавра и гвальдийца.
Полуправда — наше все. Помощи ждать неоткуда. Эти глаза и ее высасывали.
— Я прибыла в ваши края, — сказала Зилла, — в поисках отца Маркуса.
Она ощутила, как Геррель передернулся, но не обронил ни одного камешка.
— Я знаю, что он отсюда, из Пентархии, но больше мне ничего не известно. Царь был очень добр ко мне и сказал, что я, конечно, должна его отыскать, и дал мне… Амфетрона и Джоша в проводники и разрешил молиться в роще.
Она все смотрела на Герреля краем глаза: вдруг это совсем не в характере здешнего царя, ведь такое запросто может быть, подумала она. Чтобы так себя вести, он должен быть прямо-таки королем Артуром. Однако Геррель и бровью не повел — все бросал и ловил свои камешки. Может, и сойдет.
К великой радости Зиллы, госпожа Марсения, похоже, поверила в ее историю, хотя и отнеслась к ней не без иронии.
— Кто я такая, чтобы идти против воли царя? — сухо проговорила она. — Однако нашему дорогому повелителю не стоило вмешиваться в дела Литы. Впрочем, наш любимый царь, возможно, и не подозревал, что вмешивается. Моя дорогая, я, пожалуй, в долгу перед Богиней, что она прислала тебя сюда. Ты уже видела здесь папеньку своего мальчика?
«Марка я не видела», — твердо проговорила про себя Зилла, глядя в эти глаза, которые все шарили, все выискивали.
— Нет. Я же сказала. Я думаю, произошла какая-то ошибка.
Ее нервозность снова передалась Маркусу. Он дернул ногой и гулко заголосил: