— Но если бы мы этого не делали, мы бы в жизни не справились со всеми заданиями, которыми он нас завалил! — жаловался Хелен Александр (Флэн таинственным образом исчезла, так что ее красавчик-маг ходил к Хелен, как все).
А пока Александр жаловался, Верховный глава вовсю шерстил Летописцев, где понизил в должности двух старших магов, а потом Оборонителей, где предъявил практически всем и каждому обвинения в косности и буквоедстве. Не увернулся даже отрог Врачевателей, поскольку Эдвард по непостижимой причине не смог предоставить должным образом оформленной истории болезни Джуди.
Наконец, наложив суровое взыскание на девять десятых населения Арта, Верховный глава нагрянул на Кухню. К несчастью, в этот самый миг Хелен окружила возмущенная толпа со всех концов цитадели. Глава велел всем до единого идти исполнять обязанности, а затем наложил на Хелен гейс — запретил отныне и впредь появляться на Кухне. После чего сделал то, ради чего, собственно, пришел: распорядился в дальнейшем подавать пассет на завтрак, обед и ужин. Ничего жареного, постановил он, никаких специй, никаких соусов, никакой свежей выпечки. Теперь мясо можно есть только тушенным в воде — с пассетом, — а хлеб, прежде чем подавать на стол, следует выдерживать два дня.
Кто-то сказал Хелен, что брат Майло прослезился. Все остальные верховные братья огорчились не меньше: по традиции насаждение дисциплины в их отрогах было их собственной прерогативой. Таков был обычай, соблюдавшийся четыреста лет, однако же закон был на стороне Верховного главы. Брат Натан объявил, что Верховный глава проявил непростительное самоуправство. Брат Гамон добавил, что этот тиран — бездушный традиционалист без единой искорки человечности.
— И к тому же без царя в голове, — прорычал брат Дьюи.
— Это по меньшей мере непростительная грубость! — провозгласил Глава Алхимиков, который был так счастлив, что буря обошла его стороной, что мог себе позволить возмущаться за остальных. — Нами пренебрегли! Мы оскорблены!
И им отнюдь не полегчало бы, узнай они, что когда Верховный глава вернулся к себе в кабинет и попытался взяться за рутинные дела, ему было горько не меньше, чем им самим. Во-первых, он повел себя как самодур и это ему было будто нож острый. Во-вторых, вибрации продолжали необузданно колебаться. Глава дал себе слово, что поквитается с Зиллой, не говоря уже о гвальдийце и кентавре, когда поисковые отряды вытащат их наконец на свет. Они скрывались внизу уже три дня. Да, к сожалению, съестных припасов в недрах Арта предостаточно, но кто-то ведь должен их заметить, дайте только срок! А тогда Глава с превеликим наслаждением заставит их заплатить за всю эту ненужную тиранию. Их осыплет бранью весь Арт. А между тем и при всем при том все эксперименты с Иномирьем по-прежнему не давали практически никаких определенных результатов. В любую минуту на него свалится еще и госпожа Марсения. При этой мысли Глава застонал.
Женщины в своих покоях тоже стонали.
— Опять впустую тратим время! — Роз яростно мерила шагами пустую синюю комнату. — Смотреть тошно, как вы тут рассиживаетесь! Зачем все эти обряды? Вы ведь понимаете, что от нас что-то прячут, да?
— Мы не считаемся магами, — сухо возразила Хелен. Она сидела у стены, выпрямив спину, и описывала круги длинными большими пальцами.
Роз это раздражало. Ее уже почти все раздражало.
— А я считаю себя вполне достойным магом женского пола! — заявила она. — Как подумаю, сколько всего знаю…
— Может, знаешь, как домой попасть? — поинтересовалась Сандра и плюхнулась на пол рядом с Хелен.
— Ну, положим, нет, — призналась Роз. — Но ясно ведь, что это строжайше охраняемый…
— Я же вам говорю, — сказала Флэн из своего угла. — Чтобы попасть домой, есть только один способ — превратиться в рептилию. Я сама видела…
— Флэн! — строго оборвала ее Хелен и вздохнула.
Сандра опять заплакала. Слезы текли по ее лицу, по губам, капали с подбородка, а она их даже не вытирала.
— Домой хочу, — сказала Сандра. — Я не хотела, чтобы он потерял должность, потому что спятил. Мне он нравился — и очень даже! Очень славный, если привыкнуть к его…
— Да идите вы к черту, избавьте меня от своих истерик! — рявкнула Роз.
Ей тоже было скверно. Мало того, что ей приходится прятаться только потому, что она делает свое дело, исполняет задание, с которым ее заслали сюда, но она ничем не заслужила такого обращения со стороны курсантов. Теперь, стоило ей показаться на глаза кому-нибудь из них, как они тут же пристраивались сзади и шли с ней в ногу. И еще шептали что-то вроде «Но, но, но!» Роз запретила себе впадать в паранойю из-за глупых мальчишек, однако это очень портило настроение, особенно если учесть, что никакой перспективы вернуться домой не намечалось. И к тому же…
Они все повернули головы: вошла Джуди, слегка запутавшись в завесах, и вид у нее был загадочный и нервный. Флэн вздрогнула, будто от удара током, и одним прыжком выскочила из угла:
— Наконец-то! Он знает, что случилось с Зиллой?
Джуди помотала головой, и Флэн снова сжалась в комочек.
— А где ты пропадала в таком случае? — напустилась на нее Роз. — У тебя что, двое суток ушло, чтобы убедиться, что он ничего не знает?
— Нигде, — ответила Джуди. — С Эдвардом. И просто ходила. Думала. В конце концов поняла, что надо прийти и предупредить вас. Когда Эдвард
