— Хотела? — Рэйнар приподнял бровь.
— Хочу, — исправилась я.
— Я тоже хочу, чтобы ты осталась. Больше всего на свете.
— Поэтому ты первым делом спросил, что я делаю в твоей спальне?
— Нет. Потому что я слегка растерялся. Когда увидел тебя. Сонную, с припухшими губами. В своей постели.
Рэйнар, чуть надавливая, провел пальцами по моим горящим губам. Эта простая ласка отозвалась внутри таким сумасшедшим шквалом эмоций, что я на миг замерла, оглушенная. А в следующую минуту меня уже ласково поцеловали, но от этого не менее настойчиво и властно, и едва успокоившееся сердце зашлось с новой силой.
Поднимающаяся изнутри волна нежности накрыла с головой, и как-то так само собой получилось, что обжигающий поцелуй перешел в откровенные ласки. На этот раз мы ничего не подожгли, отделавшись сбитыми простынями, моими окончательно искусанными губами и слегка сорванным голосом. Когда меня наконец притянули к себе просто для того, чтобы оплести всем телом, я поняла, что ходить будет проблематично не только сегодня, но и завтра. А может быть, послезавтра и еще пару дней.
Огни, пробивающиеся с улицы, делили комнату на квадраты и ромбы, расчерченные штрихами жалюзи. Там, где он меня касался, разгоралось пламя. Уже не исступленно-страстное, а приносящее умиротворение. Не обжигающее, а согревающее. Оно скользило по коже, вплеталось в волосы и…
— Ой! Что это?
Странная дымка на мгновение окутала сплетение наших рук и тут же исчезла.
— Обмен огнями.
— Обмен? — Повернулась в его руках. — То есть ты… и я тоже… но я же не умею!
— Сейчас это происходит неосознанно. — Он улыбнулся. — После сильного слияния огни тянутся друг к другу и продолжают сливаться. Не так сильно, но именно это ты сейчас чувствуешь.
— То есть у нас с тобой… мм… обмен уже закончился, а у них еще нет?
— Примерно так. — Уголки его губ дрогнули.
Снова прислушалась к себе: ощущение тепла и умопомрачительной, невероятной наполненности. Поймала себя на мысли, что мне хочется тихонечко урчать, даже в груди заворочалось нечто, очень похожее в продолжение непонятного приступа нежности. А еще почему-то отчаянно хотелось спать, хотя усталости не было. На всякий случай приподнялась на локте и отбросила назад волосы.
— Как себя чувствует Энтар? — спросила негромко.
Лоб его на миг прочертила глубокая складка, которая тут же разгладилась.
— Уже значительно лучше. Похоже, опережает даже прогнозы врачей.
Улыбнулась.
— Он рассказал что-нибудь про дракона? Что-то, что может помочь во всем разобраться?
Рэйнар кивнул.
— Он вышел на экзамен в полной уверенности, что все будет хорошо. Призвал дракона и готовился отдать ему приказ, когда тот напал на него. Без предупреждения, словно в припадке безумия. Мне удалось уловить лишь отголоски его ярости. За всю свою жизнь я видел такое лишь однажды. Не так давно в пустошах, во время волнений. Нападение дракона на невиновного — случай из ряда вон выходящий. Два нападения — это уже система.
Значит, все-таки браконьеры?
— Но ты говорил, что если бы он потерял семью, то не откликнулся бы на призыв…
— Да. И это очень странно. — Рэйнар тоже приподнялся и оказался со мной лицом к лицу. — Энтар описал бешенство зверя, почуявшего врага. Для той драконицы мы все были врагами, все люди, все иртханы, которые попадались ей на пути. Но этот после нашего общения ушел в пустоши.
— И что ты собираешься делать дальше?
— Когда Энтар окончательно встанет на ноги, выведу его в пустоши. Лично.
Широко распахнула глаза.
— Хочешь, чтобы он снова…
— Да. Только так можно понять, что произошло на самом деле.
Он поднялся, подхватил с пола упавший халат и надел его.
— К тому же после удачного призыва можно будет оспорить решение Шахррейна. — Он замолчал и пристально посмотрел на меня. — Есть кое-что еще, о чем я хотел поговорить, Леона. Норгхар передал мне твои слова.
По спине прошел холодок, я приподнялась и села на постели. Покрывало поползло вниз, и я тут же подтянула его к себе, влажные волосы накрыли обнаженные плечи.
— Он сразу же проверил видеозаписи из «Веалии» и вышел на того, кто подарил вам бутылку тоньяса. — Рэйнар отошел к окну, раздвигая ламели
