Я разочарованно вздохнула. Так старалась…
– Зря только костюм испортила, – добавила я, рассматривая треснувшие по швам в нескольких местах брюки. – Дорогой?
– Ты… – выдала Стенна и замолчала.
Видимо, дорогой.
…Дохлый, тухлый гоби…
– Такого еще не было. – Чапола продолжала на меня как-то странно смотреть.
Наверное, так костюм за раз еще никто не…
– За всю историю стадиона тест никто не проходил до конца. Максимум пятьдесят процентов. А тут, на тебе, все сто, еще и не устала.
– Так прошла? – не понимая явно растерявшуюся женщину, уточнила я.
– Да. И еще как. Иль, ты прошла!
Я не верила ушам. Прошла…
– Завтра оформим тебя как тренера и выставим твою кандидатуру на свободный выбор. С такими показателями у тебя отбоя от желающих потренироваться не будет. Поздравляю, Иль Свон!
Женщина радостно пожала мою руку и трясла ее вниз и вверх, а я все еще не до конца понимала значение сказанного.
Я теперь работаю на стадионе? Я – официальный тренер? Я?!
Домой я возвращалась в легком тумане недопонимания происходящего. Останавливалась через каждые пару десятков метров и больно щипала себя за руку, дабы удостовериться, что это не сон.
Это не сон. А доказательством тому был порванный новый костюм, лежащий в сумке. Стенна сказала выбросить его, но зачем, если можно зашить.
Ночь была странно теплой и не менее странно тихой.
Тепло как нельзя кстати, ведь на мне из одежды была только тонкая футболка и спортивные брюки. Толстовка со спокойной совестью покоилась в сумке вместе с остальной влажной одеждой.
Приду домой – постираю и развешу сушиться.
На угольно-черном небе над моей головой алмазной россыпью горели звезды. Ясно. Возможно, завтра погода порадует теплом и солнцем, хотя такая возможность вызывала двойственные чувства.
Я втянула пропитанный запахом мокрой древесины воздух. Исполинские деревья, что плотной стеной обступили наш район, были завезены гоби знает с какой планеты. Они быстро адаптировались к земным условиям и в весьма короткие сроки вытеснили все здешние растения, деревья, кустарники, травы. Они были живучи и почти неистребимы. Ближе к центру поселения специальные службы боролись с распространением захватчика, выкорчевывая еще молодую неокрепшую поросль. Но здесь деревья вымахали до таких размеров, что уже казалось, выкорчевать их – это дело, с самого начала обреченное на провал. Исполины любили влагу. Они впитывали ее со скоростью губки, и их разбухшие стволы смыкались, образовывая сплошную стену. Но они так же быстро расходовали свои запасы. И стоило дождю задержаться на несколько дней, деревья таяли на глазах, открывая проход оголодавшим гоби. Это заставляло любить дождь и замирать от страха, взирая на ласковое солнце ясных деньков.
Вот и сейчас, шагая по почти сухим тротуарам, стараниями иноземных великанов, я не могла не думать о жутких тварях, которые, возможно, уже затаились там, по ту сторону от цивилизации, и терпеливо ждут, когда же солнце иссушит деревья.
Страх отвлек от волнения и бесконечных мысленных метаний, вызванных событиями дня сегодняшнего. Ускорившись, я поспешила добраться до спасительного уюта родной квартиры. Мысли вернулись в привычное русло беспокойства о малышах и о маме. Уже у дверей ступенчатого здания в сумке зажужжал коннектор. Я выудила устройство из кома неприятно влажных вещей и посмотрела на светящийся монитор – три непрочитанных сообщения.
…Интересно.
Открыла. Первое было из детского сада. Красочное. Мне радостно сообщали, что в рамках программы «Мир без границ» в этом месяце запланированы экскурсии на Сею – ближайшая планета, схожая по условиям с утраченными земными. В добровольно-принудительной форме нужно было сдать по двести доунов за каждого ребенка…
…Шестьсот… шестьсот доунов!!!
Челюсть как-то сама поползла вниз, а я еще раз перечитала письмо.
…Шестьсот…
Допустим. Но у детей нет паспортов. И заведующей сада это хорошо известно, именно за это я ей лично доплачиваю триста доунов в месяц. Иначе карапузов бы просто не взяли даже в детский сад.
…Что же делать?
Я отвернулась от двери и прислонилась к косяку спиной. Передо мной через двор высилось еще одно здание. Невысокое. Двадцать этажей. Почти все окна горели желтым светом.
Я любила смотреть на сияющие светом окон здания. В темноте ночи они напоминали причудливые фонари, источающие тепло и уют. Но сейчас даже
